— Не боишься, что я сбегу от тебя? Теперь, когда открыла в себе такие способности.
— Нет. — Тобиас был таким же упрямым, как и его гладко выбритый подбородок. — Ты права в том, что нужна мне. Но и я нужен тебе не меньше. Позволь мне раскрыть это дело, а потом я разберусь с остальным.
Остальным был дар путешествовать по мирам, который отказывался мне подчиняться. Как бы я ни старалась злиться или пугаться, повторить прыжок не получалось. И Гордон был прав, сотню раз прав. Но это только раздражало еще больше.
Знакомая дорожка привела меня к шатру. Громкие голоса были слышны еще издалека, словно кто-то притащил в сад телевизор и включил звук на полную мощность. Вот только телевизоры в мире Конвеля еще не изобрели.
Голоса смолкли, стоило мне подойти ближе. Вся семья была в сборе, и, судя по витавшему в воздухе напряжению, обсуждали они совсем не погоду. Побледневшая Ровена комкала в руках белоснежную салфетку. Даже улыбчивая оптимистка Офелия сжала губы в тонкую линию и поглаживала ножку своего бокала, так и не притронувшись к вину. Александр буравил яростным взглядом младшего брата. А вот по лицу Тобиаса было сложно догадаться о его чувствах.
О чем они спорили? О его работе? Или обо мне? Хотя последнее вряд ли.
Тобиас поднялся навстречу, обворожительно улыбнулся, словно над столом не сгущались тучи всеобщего раздражения. На такую улыбку сложно не ответить, особенно когда касаются губами тыльной стороны ладони, и по телу растекается тепло. От воспоминаний.
— Добрый вечер, Юля. — Голос вкрадчивый, бархатный.
Пришлось напомнить себе, что с предателями я не разговариваю и отделаться вежливым кивком. Улыбка лорд-стража почему-то стала еще шире. Ну и пусть развлекается.
— Я так рада, что вам лучше, и вы смогли поужинать с нами, — произнесла Ровена, когда я устроилась за столом рядом с Тобиасом. Офелия поддержала ее нежной улыбкой.
Ах да, приходилось спихивать собственное затворничество на дурное настроение и плохое самочувствие. Так что в те дни я была благодарна Гордону за ложь о моем интересном положении. Отмазка лучше не придумаешь.
— Спасибо. Сейчас мне лучше.
— А мы было подумали, что дело в нас, — тоже поддержал разговор Александр. Да таким жестким тоном, что на шутку это не тянуло.
— В вас? — приподнял бровь Тобиас. Веселья в его тоне оказалось и того меньше. — Кто-то плохо относился к моей невесте, пока я спал?
— Смотря что считать плохим.
Взгляды братьев скрестились, как шпаги. В воздухе запахло жареным, и вовсе не из-за мяса на большом блюде, которое принес и поставил в центре стола лакей.