. Через неделю Лофтус собрала те же группы участников и спросила: «Заметили ли вы на месте аварии разбитое стекло?» (Ничего подобного не было.) Те, кто за неделю до этого отвечал на вопрос о «врезавшихся» машинах, вдвое чаще утверждали, что видели и осколки.
Получается, в момент вспоминания и без того неустойчивые образы могут дополнительно искажаться и обрастать подробностями, а потом сохраняться в памяти уже с не соответствующими реальности добавлениями, как будто так и было[120]. К примеру, если вы, грустя, вспоминаете о каком-то счастливом моменте, нынешнее настроение может окрашивать и извлекаемый из памяти опыт: воспоминание искажается и сохраняется как не очень веселое. Психиатр Брюс Перри из медицинской школы Файнберга Северо-Западного университета пишет: «Мы точно знаем: вспоминая, вы автоматически меняете это воспоминание – как, открывая вордовский файл на компьютере, по умолчанию переходите в режим редактирования. Мы можем и не осознавать, что наше текущее состояние и внешняя среда могут влиять на эмоциональный тон воспоминания, интерпретацию событий и даже на набор фактов, которые мы вроде точно помним. Вновь «сохраняя» сюжет в памяти[121], мы неизбежно меняем его… То есть, вспоминая это же событие позже, можем увидеть его иначе, чем сейчас». Со временем такие небольшие подмены приводят к тому, что в памяти формируется целая цепь событий, ни одно из которых в реальности не происходило.
Помимо того, что воспоминания легко искажаются и изменяются – что уже серьезная проблема, – мозг может упорядочивать события прошлого совершенно особым образом, чтобы каждый фрагмент можно было воспроизвести по отдельности и в связи с другими событиями. Если верить наиболее смелым теоретикам, все, что мы когда-либо переживали, хранится «где-то там», в голове. Но тогда почему же мы не вспоминаем одновременно все связанные события? Скажем, если мы думаем о жареной картошке, почему в памяти не всплывают все случаи, когда мы видели ее или ели? А потому, что мозг способен объединять схожие сюжеты в категории.
Элеонор Рош доказала, что стремление мозга объединять объекты и события в категории обусловлено намерением сэкономить ресурсы: если объекты можно считать однородными, не приходится отвлекаться на несущественные детали. Вот мы смотрим на пляж – и, как правило, не замечаем отдельных песчинок, а воспринимаем всю массу песка как единое целое и все песчинки считаем в целом одинаковыми. Это не значит, что мы не способны разглядеть различия между ними, – просто мозг объединяет их в одну группу как однородные объекты. Примерно то же происходит, когда мы смотрим на тарелку с фасолью: чаще всего для нас это масса совершенно однородных объектов. Как я уже отмечал, ради практических целей мы считаем всю фасоль одинаковой и равно пригодной для использования.