— Что вам делать? Работать. Хорошо работать. Или ты думаешь, что вы живете в пустоте? А завод? Нет, ребята. Напишите-ка в нашу газету для начала. А ты что думаешь, Матвей?
— Я? Ничего… Нет, думаю, конечно. Понимаете, если нас разбросают по разным бригадам, теперь мы все равно будем вместе. Полгода… — Ему нелегко было говорить, он подыскивал слова, словно боясь, что его не поймут. — Если б мы только работали вместе — это одно. А мы, наверное, уже не можем друг без друга. Не знаю, может быть, кто-нибудь другой… а я уже нет. Помнишь, когда Непомнящий напорол?
— Помню.
— Мы ведь не сговаривались помочь ему. Я тогда еще подумал: ерунда, вроде бы. А потом такое хорошее настроение у всех было. Или с техникумом…
— Что с техникумом? — насторожился Володька.
— Это я так. — Но все-таки стал рассказывать, что Шилов ходил в техникум, и показал письмо оттуда. — Ты тогда в отпуске был.
— Ну и как ты решил?
— Как я мог решить? — отвернувшись, сказал Козлов. — Пойду на вечернее. Неловко же — люди хлопотали, письмо вот… Но это я так, к слову. — Он шумно вздохнул. — Нельзя нам, Николай Николаевич, без бригады, без дяди Леши.
Каждую субботу Николай Николаевич Соколов ездил с женой за город, в Назию, в район торфоразработок. Обратно они возвращались с тяжелыми рюкзаками. Люди везли грибы, прикрытые папоротником, везли ягоды, везли окунишек и плотвичку, наловленных в канале. Соколовы же тащили домой корневища деревьев.
Все в их квартире было заставлено удивительными фигурками. Эти фигурки ленинградцы могли видеть на выставке в вестибюле метро «Невский проспект», в кинотеатре «Юность», в заводском Доме культуры. Увлечение было давним и прочным. Один скульптор, поглядев работы Соколова, сказал, что он завидует его таланту, предложил даже вместе работать над монументальной деревянной скульптурой, но Соколов отказался.
Он работал на кухне, застелив пол газетами, чтобы потом легче было собирать стружку. В эту ночь ему не спалось, он ворочался, вспоминая разговор с Володькой, и когда понял, что ему все равно не уснуть, ушел на кухню и начал работать. Корень был мощный, с крупными ответвлениями. В этом бесформенном куске дерева уже виделась фигура быка, нагнувшего крутой лоб с короткими грозными рогами.
Володька спросил сегодня, почему это могло произойти. Он (да и все они, мальчишки!) пока еще не может понять этого — почему. Тут есть сходство с этим кряжистым корнем. Иной человек увидит только уродливое сцепление, корявость, которую природа прячет под землю. А художник разглядит скрипача, вдохновенно взмахнувшего смычком, или стройную фигурку женщины, поднявшей деревянные руки, чтобы поправить деревянные волосы. Есть внешний образ — вещи ли, явления ли, и есть их суть.