— Кейн? — снова позвала она. В ее голосе прозвучал вызов.
Он резко обернулся, ожидая увидеть ее уже одетой. Но на ней была только его рубашка. Она прикрывала бедра девушки и соблазнительно оставляла грудь наполовину открытой. Когда она поднималась, ее длинные, красивой формы ноги слегка дрожали. Волосы ее спутались, и в обрамлявших лицо кудряшках застряли сосновые иголки. Он в жизни не видел ничего более пленительного.
— Одевайся, — бросил он сдавленным голосом.
— Не оденусь, пока ты не скажешь мне, что… произошло, — сказала она. — Если тебя так уж заботит мой дядя, то вряд ли ему понравится, если ты меня здесь оставишь. — Гнев в ее голосе смешался с мольбой.
— Я отвезу тебя назад.
— В таком виде?
— Я одену тебя.
— А я снова разденусь.
Несмотря на отчаяние, он невольно улыбнулся. Да, она выполнит свою угрозу. Он, конечно, может оторвать кусок своей рубашки и связать ее, но можно себе вообразить, какой дикой кошкой она будет по дороге домой. Наверное, это в ней ему тоже нравится. Она ни на дюйм не отступит. Как и в первый раз, когда они встретились, как тогда, когда она защищала своего брата от Янси. Как и сейчас. Она просто не может делать ничего наполовину.
От этой мысли кровь снова быстрее побежала по его жилам. Она будет заниматься любовью с такой же страстностью, с какой защищала брата. И тут его словно холодной водой окатили. Он хуже Янси. Янси был, по крайней мере, честен в своих намерениях.
— Я сказал тебе, — наконец произнес он. — Я тебе не подхожу. Я ровным счетом ничего не могу тебе предложить. Никакого будущего. Только этот вечер.
— Я не прошу тебя ничего предлагать.
— Об этом попросит твой дядя, — сокрушенно произнес он. — Он не такой человек, чтобы воспринять это с такой… легкостью.
— Мой дядя не имеет к этому никакого отношения.
— Наоборот, самое прямое отношение. Он тебя любит, Ники.
— Он хочет, чтобы ты остался. Он не будет возражать.
— А ты? Ты хочешь остаться здесь навсегда?
Она с минуту помолчала, и он знал, что у нее тоже промелькнула мысль об отступлении.
— Если ты здесь останешься, — сказала она, — то и я на это согласна.
Он снова пришел в замешательство. Он помнил, как в тот день на холме она смотрела на вершины гор. Какая тоска была в ее взгляде.
— Это место рано или поздно обнаружат ищейки, — продолжал он.
— Дядя Нат так не думает. Если они сюда явятся, мы сможем убежать, — возразила она. И, помедлив, добавила:
— Только несколько человек знают, как найти дорогу отсюда.
У Кейна замерло сердце.
— Где это?
— Я как-нибудь тебе покажу, — сказала она. — И нас никто не сможет найти. Мы могли бы отправиться на север. Может, даже в Канаду. Дядя Нат говорил про Канаду и… Калифорнию.