Перед его глазами всё ещё стояло покалеченное лицо Тани. И оно, как зеркало, отражало всю уродливость его, Владлена, необузданной страсти, его новой иллюзии, его очередного предательства…
Владлен так и сидел на полу, обхватив голову руками. Опустошение в его душе не ослабевало. Он попытался вспомнить, что же произошло после больницы. Как он оказался тут, лежащим в коридоре своей квартиры?..
Он выбежал из больницы, жадно вдыхая свежий воздух. Очень хотелось пить. Но больше всего — идти, идти, идти только вперёд… И осмысливать происшедшее. И бичевать себя — скотину. Бичевать… Без доли прощения. Без капли самооправдания.
Он скользил глазами по прохожим и перед каждым из них чувствовал себя каким-то мерзким, противным, опасным существом… Без права на прощение. Без капли самооправдания…
Но… вдруг какая-то часть его души воспротивилась этому приговору. Стала пытаться воссоздать в его мыслях пленяющий к себе образ Леры… Тут и самооправдание нашлось: мол, меняют же, например, звёзды эстрады себе жён и мужей неоднократно, а тут какой-то там редактор поцеловал свою коллегу и теперь — целая трагедия, «Война и мир», «Анна Каренина» на новый лад… А в памяти — губы Леры, их аромат…
От неожиданности услышать в себе этот мерзкий голос, от нежелания подчиняться ему, он остановился.
«Нет! Нет! Прочь!.. Я не какой-то там редактор, я духовно-ищущий… Я не хочу уподобляться всяким звездоплюям. Для меня мой поступок недопустим, непростителе», — воспротивился Владлен.
Он понял, что если и дальше не будет сопротивляться этому чёрту-противоречию в себе самом, то лучше и не жить. Грош цена такой жизни.
И тогда всё его существо наполнилось яростью. Яростью к своим слабостям, к тёмным силам, проникающим вглубь души, — ко всему мировому злу. Он ударил ногою по валяющейся на земле пустой пластиковой бутылке, затем — по мусорному контейнеру. Если бы под рукой было какое-нибудь строение или дерево, то он ударил бы и по ним и, скорее всего, поранил бы руку…
Владлен продолжал свой путь в никуда. Он бежал, затем шёл. Шёл быстро и был уже не в состоянии о чём-нибудь думать. Шёл ещё быстрее, словно продолжая убегать от самого себя, зашедшего в тупик. От самого себя, попавшего в сети…
Но вскоре он устал от бега, от ходьбы. Присел на скамейку и… Вдруг пошёл снег.
Белые хлопья снега в середине марта… Будто бы зима вернулась. Вернулась и вернула его, Владлена, в те декабрьские дни…
А затем Владлен встал и снова пошёл. Спустился в подземный переход, возникший на его пути. Немного согрелся там, укрывшись от вьюги. Думая о снеге в середине тёплого марта, он вспомнил, что сегодня 15 число — день рождения Леры.