До отъезда на базу оставалось несколько дней. Серёжа настолько часто перечитывал мамино письмо, что почти выучил его наизусть. Теперь он хотел одного: найти родственников своего отца и посмотреть им в глаза. Как они могли после смерти папы оставить его и маму одних? Неужели им не было интересно, как живёт их внук или племянник? Разве были не в курсе, что его забрали в детдом?
Даже если это так, и его единственные родные — абсолютно чёрствые люди. «Скупые и алчные», — подсказал внутренний голос, и тогда они стали бы после смерти папы отсуживать квартиру и мама наверняка бы об этом упомянула. Ну, или остались бы после суда какие-то документы. Тут Серёжа вспомнил про папку с ксерокопиями. Тогда она его не заинтересовала, но, может, в ней и кроются ответы на его вопросы? Как жаль, что он не прихватил и её. Хотя если там действительно что-то важное, то здесь хранить её было бы глупо.
Обо всём этом он думал, подходя к уже знакомому нам аварийному дому. Здесь вечерами ошивались пьяницы и ночевали бомжи, но днём дом пустовал. Дворовым мальчишкам родители запрещали сюда приходить, и после случившегося однажды несчастного случая те перестали нарушать запрет. Сергей слышал об этом: в одной из комнат, где в тот момент местные готы проводили один из своих ритуалов, обвалился потолок. Несколько человек завалило. Больше всего пострадал главарь этой малолетней секты. Поговаривают, что одна из балок сломала ему позвонок, и он теперь всю жизнь будет прикован к инвалидной коляске.
Всё это отбило желание местных лазить по трущобам, зато за дом началась целая война у детдомовцев. Их банда тогда победила, и, кроме бомжей, сюда больше никто не суётся. Однако теперь, после распада, Андрей куда-то перенёс штаб. То ли думал, что они с Васей будут за ними шпионить, то ли ещё по каким-то причинам, но Серёжа был рад их такому решению. Теперь он мог спокойно наслаждаться здесь одиночеством.
— Привет! Где витаешь?
Сергей вздрогнул. Он почти дошёл до старого общежития, когда ему на плечо легла чья-то рука. Первой мыслью было, что за ним увязались парни, и теперь разборка неминуема. Но это оказался Вася.
— Что так побледнел? — уже серьёзней спросил друг. — Я тебя что, напугал?