Веретейская волость (Бикбулатов) - страница 23

После Первой Мировой войны началось строительство железной дороги Санкт-Петербург — Молога — Рыбинск, которая должна была проходить по всему северу волости. Прокладывать ее начали в 1915 году. Строили дорогу, кроме российских строителей, пленные германские солдаты. По воспоминаниям старожилов, в районе деревни Чаусово стояли бараки с военнопленными. Но финансовые неурядицы и две революции не дали осуществиться грандиозным строительным планам. Рукотворная дамба да сих пор частями сохранилась в окрестных лесах вплоть до речки Ваи, которая служила границей волости.

Выдвинуло проект в 1913 году ярославское земство. Земские деятели предложили связать Рыбинск с Петербургом напрямую через Мологу. Таким образом, расстояние между столицей Российской империи и главными городами Ярославской губернии уменьшалось бы приблизительно на 150 км, к тому же железнодорожная магистраль прошла бы через Мологский уезд и город Мологу, лишенные подобных путей сообщения. В предыдущее время жители Мологского уезда могли сбывать производившуюся здесь продукцию по Тихвинской водной системе, связывавшей Волгу через реку Мологу и город Тихвин с Петербургом и Балтийским морем. С постройкой железных дорог в нашем крае речной транспорт начинает уступать в дешевизне и скорости доставки поездам, и мологжане сталкиваются с серьезной проблемой сбыта сельскохозяйственной продукции. Во второй половине XIX века Молога и уезд пребывали в серьезном экономическом упадке, что не могло не волновать земство. Разработка проекта строительства железной дороги Рыбинск — Молога — Петербург была осуществлена на самом высоком уровне, все подсчеты говорили о быстрой ее окупаемости. И быть бы удобному и быстрому пути из наших краев в края прибалтийские, если бы не началась Мировая война, а затем и революция. Затопления Мологского уезда и самого города Мологи водами Рыбинского моря могло и не произойти, проходи по территории предполагавшегося водохранилища важная железнодорожная магистраль.

А потом свершилась революция, круто изменившая жизнь России в целом и волости в частности. Ее приняли далеко не все крестьяне — осенью 1918 года проводилась жесткая политика хлебной монополии, запрета на торговлю и самостоятельную заготовку продовольствия населением. В документах Рыбинского коммунистического отряда наглядно видны все перегибы и недостатки подобной политики, несомненно, вызывавшие протест среди населения. Например, у деревни Малой Режи отряд задержал «кулака Белоглазова», который провозил два пуда муки, крупу, картофель и другие продукты, купленные в Веретейской волости. Несмотря на письменное разрешение на покупку продуктов, «кулак» был оштрафован на 400 рублей с конфискацией продовольствия в пользу комитета бедноты. Такой беспредел породил массу недовольных — в Веретейской волости был организован мятеж, поднятый зажиточными крестьянами Ганиными, Жилкиными, Груздевыми, Турусовыми, Ефитовыми и А. Ф. Герасимовым. Во главе стоял эсер Алексей Ганин, специально приехавший на родину из Петербурга для поддержания волнений. В день восстания у здания почты были перерезаны телефонные провода, был разгромлен волостной исполком, арестованы председатель Г. Г. Фомин, секретарь Л. Б. Циркуль, милиционеры Н. Голубев и Лавриков и посажены в полуподвальное помещение. Чуть раньше начались волнения и в соседних волостях — Марьинской и Воскресенской. В Мологе, где еще не знали о Веретейском мятеже, был сформирован отряд красноармейцев для подавления восстания в Марьине. По дороге Обухово — Бор этот отряд неожиданно подвергся нападению со стороны веретейских мятежников. Результат: красноармейцы отступили, оставив на поле боя троих раненых солдат. В этот же день был вынесен приговор четырем активистам и троим красноармейцам — расстрел. Казнь должна была состояться на кладбище у церковной стены. Напротив осужденных выстроилась цепь мятежников с винтовками… Но в этот момент из церкви вышел отец Константин, держа в руках серебряный крест: «Что вы делаете, окаянные! Стреляйте и в меня! Я умру вместе с ними!». Восставшие на миг оцепенели, а священник велел осужденным идти за ним прочь с места казни. Никто не посмел остановить их… Восстание в селе быстро было подавлено. Соседние шуморовские деревни не поддержали мятежников. Напротив, из деревни Добрени прибыл активист Алексей Лобанов и от имени Мологского уездного Совета депутатов вручил им ультиматум: сложить оружие или смерть. Восставшие отказались. В Мологу на пароходе «Птичка» прибыл Рыбинский коммунистический отряд (87 бойцов и три пулемета). На подавление восстания в Веретее было выделено 30 красных латышских стрелков, которые соединились с местными активистами в Малой Реже. «Когда шел карательный отряд, все прятались в погребах. Очень грубые, жестокие были — грабили все, что непопадя», — вспоминали старожилы.