— Скажите, пожалуйста, долго нам еще ожидать приема?
— Сидите и ожидайте…
— Ну, сколько же можно ждать? Вы же сами назначили нам время…
— Кто Вы такой, что указываете как мне работать? Вы сознаете куда вы пришли? Закройте немедленно дверь с обратной стороны…
Такой вот примерно предварительный диалог у меня состоялся с первым секретарем райкома. Последующий диалог, а скорее, монолог с моей стороны содержал блестящие перлы из антологии русского мата. После чего я грохнул дверью так, что посыпалась штукатурка на пол. Как ни странно, но никаких репрессий в мой адрес не последовало. Это произошло, наверное, потому, что у меня на участке случился в мое отсутствие несчастный случай. Пострадал слесарь, упав с трехметровой высоты. Травма была относительно легкой, но слесарь был на больничном около десяти дней. На мое счастье документы об инструктаже по технике безопасности у меня были в порядке. Я этому уделял первостепенное значение, инструктаж всегда производил вовремя и примчавшейся тут же комиссии не было к чему придраться. А в партию меня, естественно, не приняли.
Итак, на журналистском небосклоне Краснодарского края взошла новая звезда — газета «Кубанский курьер». Её главный редактор сразу же пригласил меня к себе работать, пообещав принять в штат (обещание он, конечно, не выполнил). В самом начале я сотрудничал с отделом промышленности и экономики, но заметив мою тягу к социальным проблемам, в газете закрепили за мной вопросы здравоохранения, соцкультбыта и всего того, что касалось повседневной жизни кубанцев. Творческая атмосфера здесь мне очень импонировала уже потому, что не ощущалось давление корифеев журналистики на молодёжь, которая иногда позволяла себе писать такое, что в другом периодическом издании никогда опубликовано не было бы. Самое главное — газета могла подвергнуть уничтожающей критике любого чиновника. Никакого чинопочитания вплоть до губернатора!
Я особенно не вдавался в суть вопросов, кто и почему создал эту газету и какая «крыша» у редактора? Она, видимо, была, коль он так смело набрасывался на сильных мира сего. Мне нравился творческий процесс написания статей или, как их принято называть в журналистской среде, заметок. Их я бы писал где угодно, в какой угодно газете. Меня захлестнула волна критических статей в адрес сильных мира сего. Кто-то из них принимал критику как должное и принимал меры для устранения недостатков в работе, а были и такие, которые болезненно воспринимали критику и пытались защитить в судах свое «запятнанное» имя.
Из пятнадцати судебных процессов я все-таки один проиграл. Это случилось в лихие 90-е, когда дотации краевой администрации на содержание прессы резко сократились. Одна наша центральная краевая газета, почувствовав наступление краха, начала на своих страницах публиковать призывы к населению Кубани о помощи. Регулярно печатались статьи, в которых у кубанцев выпрашивалась денежная помощь. Помогите, кто сколько сможет! Народ откликнулся и не дал погибнуть любимой газете. Один из ведущих журналистов газеты напечатал благодарственную статью и всем стало хорошо. Но вскоре не только я, но и другие стали замечать, что в газете резко сократились публикации о текущей жизни края. Все восемь страниц газеты пестрели рекламой. По существующему на тот момент законодательству разрешалось занимать не более тридцати пяти процентов площади газеты под рекламные статьи, а газета публиковала их порой на восьмидесяти. Почувствовали запах легких денег!