Мне довелось расти и созревать в недрах первого государства, в котором был уничтожен главный параметр неравенства — разница по богатству, институт частной собственности. Оставалась, конечно, разная обеспеченность партийной элиты и народной массы — но эту разницу стыдливо прятали за дверьми спец-распределителей, спец-курортов, за заборами правительственных дач, в палатах «ведомственных» больниц. Однако в повседневной жизни мне доводилось сотни раз сталкиваться с проявлениями иррацаональной враждебности ко мне и моим друзьям со стороны вахтёров, кондукторов, официантов, банщиков, продавцов, то есть так называемого «простого человека». Для этой враждебности мы не давали никакого повода. Мы жили так же бедно, как все, ютились в коммуналках, носили одежду «Москвошвея» и обувь фабрики «Скороход» — по каким же признакам нас обнаруживали и награждали клеймом «не наш», «не свой»?
Такими же загадочными казались мне волны страшного внутреннего террора, прокатившиеся по всем коммунистическим странам. Зачем всесильная власть убивала миллионы лояльных полезных подданных? Какой признак мог повлечь попадание в расстрельные списки НКВД? В котлованы ГУЛага? Под железные палки хунвейбинов? Под голубые пластиковые мешочки, натягиваемые на голову соплеменников «красными кхмерами»?
Полвека назад я попробовал сопоставить эти две загадки и высказать крамольное умозаключение:
Люди от рождение неравны, есть дальнозоркое меньшинство, которое способно видеть дальше близорукого большинства; это меньшинство вносит в жизнь большинства невыносимую тревогу, разрушает привычные и успокоительные картины мира, что в частной жизни приводит к необъяснимой враждебности, а в историко-социальной — к волнам необъяснимого внутри-государственного террора.[2]
Эту гипотезу я позднее подробно разработал, аргументировал, проиллюстрировал множеством примеров в книге «Стыдные тайны неравенства», опубликованной на стыке двух веков. Журнальный вариант её появился в журнале «Звезда» (1998–1999), русские издания вышли в 1999 и 2006, английское — в 2004. Были положительные рецензии, одобрительные и даже восторженные читательские отзывы. Некоторые, прочитав, покупали потом ещё два-три экземпляра, чтобы дарить знакомым. Энтузиасты даже осуществили издание printing-on-demand ([email protected]). Хотя труд этот обращён в основном к дальнозорким (в нём они названы «высоковольтные» в отличие от «низковольтных»), я предвижу, что именно им будет нелегко принять мою гипотезу. Ведь они привыкли гордиться своими талантами и образованностью и воображать, что служат ими своему народу. Допустить, что в народной массе их существование может вызывать тревогу, враждебность, даже порыв уничтожить — нелегко.