– Кэт… значит, с ней всё в порядке?
Сейхан готова была уже зарыдать от облегчения; но Пейнтер не отвечал, и молчание длилось слишком долго.
Взглянув ему в лицо, в его глазах она прочла правду.
О нет…
15 часов 18 минут
Шлем сняли, и теперь Лиза могла обнять подругу в последний раз. Прежде чем ее увезут.
– Ты победила! – прошептала она Кэт на ухо. – Девочки в безопасности.
– Ну что, всё отключаем? – спросил Джулиан.
Вместе с двумя учеными Лиза сидела у постели Кэт, ожидая вестей от Пейнтера – и вот, несколько секунд назад пришли добрые вести.
Лиза выпрямилась, взглянула на плоскую линию ЭЭГ – и, не доверяя своему голосу, просто кивнула.
Прощай, Кэт.
Джулиан выключил монитор. Доктор Темплтон начала делать то же самое – и вдруг застыла. Затем неуверенно отступила на шаг.
– С-смотрите… – пробормотала она.
Тысячи красных точек на мониторе, одна за другой, разгорались ярким зеленым светом – куда ярче прежнего. На глазах у троих изумленных врачей они начали растекаться, двигаться в разные стороны, образуя на коре мозга… схему? Рисунок?
В это невозможно было поверить, трудно даже осознать: но нейронная пыль образовала на поверхности мозга безупречные фрактальные спирали.
Джулиан, ахнув, молча указал на другой монитор.
ЭЭГ пробудилась; на экране хаотически плясали ломаные линии.
– Что происходит?! – воскликнула Лиза.
15 часов 20 минут
Ослепительный свет прорезал тьму.
Кэт ахнула, ошеломленная, со всех сторон объятая сиянием – сразу и бесплотным, и материальным. Сияние текло сквозь нее мощным потоком, ни одного уголка не оставляя во тьме. Никогда еще Кэт не чувствовала себя такой обнаженной, такой уязвимой… и такой любимой.
Вместе со светом ее наполнили звуки – гармонично сплетавшиеся музыка и голос. Слова, которые ей было не произнести, полнились покоем и мудростью. Так и слушала бы вечно, не переставая.
При этой мысли пришел смех – солнечный и радостный.
То, что последовало дальше, невозможно описать; низведенное до грубой сути, послание гласило: «Монк передает тебе любовь». И необычная картина: прекрасный конь с развевающейся гривой, сотканный из света и огня.
А потом услышала категорический приказ. Непререкаемый.
Проснись!
Кэт с трудом разлепила свинцовые веки. Болезненно заморгала. В сравнении с тем, неземным светом здешний свет был тусклым, но все же резал глаза.
Из света выплыли лица.
Незнакомец и незнакомка, явно потрясенные.
И третья – женщина, которую Кэт прекрасно знала.
Лиза!
Кэт попыталась заговорить, но не смогла. Подняла руку, чтобы убрать то, что перекрывало горло. Лиза подхватила ее руку и приложила к щеке.