— Полина Антоновна, мы ничего не нарушаем в отношении вас. Но адвокат будет только завтра, а нам надо расследовать произошедшее по горячим следам. Если вы себя так ведете, то я вынужден задержать вас на двадцать четыре часа. Вот, пожалуйста, ознакомьтесь и подпишите протокол о вашем временном задержании, — он протянул мне листок и ручку и указал своим кривым пальцем, где подписать: — Вот здесь и здесь, поставьте подпись. Сейчас проведут ваш личный досмотр и проводят в камеру. Все остальное продолжим завтра.
— Позвольте, как задержать, на основании чего? — я была в шоке от происходящего, потому что сидеть за решеткой, было… да даже на последнем месте желаний не стояло. — У меня маленький несовершеннолетний ребенок, кто о нем позаботится лучше, чем родная мать? И что за фарс вы здесь разыграли? Вне зависимости, стала бы я отвечать или нет, вы бы все равно меня арестовали?
— Мы вас не арестовывали, только ограничиваем вашу свободу, что является мерой процессуального принуждения, а не мерой ареста. Вы просто побудете в следственном изоляторе до начала производства следственных действий.
В кабинет вошли новые сотрудники — мужчина и женщина, облаченные в форму. Пока мужчина выкладывал из принесенного с собой чемоданчика непонятные для меня предметы, женщина вежливо попросила пройти в соседнюю комнату для личного досмотра. Провела его она быстро, профессионально, не поленившись прощупать даже косточки в снятом бюстгальтере, швы белья и одежды, а также, вытащив шнурки из кроссовок и вернув их после того, как проверила на прочность, изогнув бедняг во всех положениях, буквально вывернув наизнанку. Все это время я стояла голая, босыми ногами на холодном полу, и старалась отрешиться от неприятной процедуры, непроизвольно вздрагивая от уверенных рук, приподнимавших мои груди, руки на предмет осмотра подмышек или раздвигавших ягодицы. И пусть все походило на обычный медосмотр и проводила его женщина, но ощущения были просто ужасные по своей унизительности. Но я и это стойко вытерпела. Подождав, когда я приведу себя в порядок, женщина провела меня обратно в кабинет и, доложив, что запрещенных предметов не обнаружено, получила из рук мужчины небольшую емкость, и вместе со мной прошла в туалет, где попросила пописать в эту посудину для анализа. Правда, посещение туалета меня только порадовало своей своевременностью, я давно хотела туда, по все более настойчивому требованию организма. Но происходившее совсем не нравилось и напрягало все больше своей уверенной методичностью. Эти люди знали, что делали и для чего, в отличие от меня, все больше приходившей в недоумение.