Вот только она не знает, сколько еще протянет.
Теонанакатль ей дал Палли, капитан воинов-ягуаров, − открыл ладонь, на которой лежали два черных раскрошенных гриба, пища богов, снадобье для пропащих и обреченных. Она не знала, поступил он так из жалости или это еще одна ловушка, еще одна западня, в которую её надеются увлечь.
И всё же... Она взяла их. Крепко сжимала в ладонях, пока охранники вели её обратно. Оставшись одна, долго на них смотрела, ощущая зарождающуюся дрожь в пальцах, голод, стремление к нормальной жизни... к забвению.
Сознание уплыло в прошлое... В единственное время, достойное воспоминаний.
* * *
Фотография лежала на столе рядом с окровавленными ритуальными колючками Оналли. На ней была девушка перед рыночным прилавком. Она держала накидку из изумрудно-зеленых перьев кетцаля, с такой неуверенностью, словно они в любой момент могли броситься и укусить. За её спиной, почти растворившиеся на заднем плане, маячили силуэты ещё двух девушек.
У Оналли это была далеко не лучшая фотография Хочитли, но в последнее время она много размышляла над ней − над её жестокой иронией, словно насмешкой богов.
− Не передумала? − поинтересовался за спиной Аткоатль.
Рука дернулась перевернуть фотографию − и замерла, когда до Оналли дошел смысл его слов.
Она повернулась. Его широкое смуглое лицо было невозмутимым − истинный воин, не выказывающий своих чувств.
− Нет, − медленно, осторожно ответила она. − Я не передумала. А ты что, передумал?
Аткоатль поморщился.
− Оналли...
Это он помогал ей, с самого начала − снабдил рацией с шифрованием, незаконными нанопрепаратами, понижающими температуру тела, маленькими шприцами со всевозможным содержимым − от ингибиторов теонанакатля до повышающих выносливость препаратов. Более того: он верил в неё, в то, что её отчаянный ход сработает, что они вернут Хочитли живой из того безумия, в которое превратился Дом Ягуара...
− Это слишком рискованно. − Аткоатль покачал головой, и Оналли услышала остальное, слова, которые он не сказал.
Что, если нас поймают?
Оналли выбрала самый легкий путь справиться со страхом: гнев.
− Так ты намерен сидеть сложа руки?
Глаза Аткоатля вспыхнули ненавистью − и неудивительно. Он видел, как пал его Дом, как его товарищей, воинов Орла, связали и оставили гореть в разоренных казармах; видел воинов Выдры и Черепа, убитых, искалеченных или разбросанных по серебряным рудникам дышать пылью.
− Я не трус. Когда-нибудь Почитаемый Оратор и его приспешники заплатят за всё, что натворили. Но ты... ты просто играешь со смертью.
Оналли опять впилась взглядом в фотографию − в лицо Хочитли, застывшее в невинной нерешительности.