— Миранда, — застонал Чейз.
— Что? Это правда. — Она пощекотала пальцами его торс, следуя за выпуклыми линиями мышц, покружила вокруг плоских сосков. Чейз напрягся, его тело стало неподвижным — он пытался обуздать свое желание. Как будто она разрешит ему сделать это.
Миранде нравилась ее способность заставлять Чейза забыться. Забыть то, кем она являлась. Ей особенно нравилось, как блестели его глаза — в них можно было видеть искорки чувства собственничества.
Принадлежать такому мужчине, как он, было чертовски хорошо.
Она знала: хоть Чейз и желает ее сейчас, в конце концов, его страсть ослабеет, и он вспомнит, что зайки и медведи не могут быть вместе — по крайней мере, в его мире.
И все же в этот момент они были просто мужчиной и женщиной. Миранда планировала использовать это в своих интересах. Она наклонилась, чтобы поцеловать его, сгорая от желания. Он касался ее языка своим языком ее, затягивая в рот, чтобы пососать.
Ее тело содрогнулось. Дрожь повторилась, когда его руки приласкали ее ягодицы и сжали, массируя попку и заставляя стонать. Миранда извивалась, ее киска намокала все сильнее.
— Я хочу попробовать тебя на вкус, — прорычал он ей в губы.
— Прямо сейчас?
— Я ждал достаточно долго. Давай сюда свой сладкий пирожок. — Он не стал ждать, пока Миранда подвинется, а, используя свою медвежью силу, просто подтянул ее киску к своему лицу.
И затем он показал ей, что могут сделать губы медведя. Во-первых, он лизал ее медленно, заставляя Миранду дрожать. Во-вторых, длина его языка была впечатляющей, казалось, он был везде. Кончик его языка то кружил вокруг ее киски, лаская губки и клитор, заставляя Миранду сначала хныкать от удовольствия, а затем вскрикивать, то быстрым движением погружался внутрь. Всего этого было чересчур много, и она уже чуть не сорвалась с его лица, но его губы схватили ее клитор… и стали пытать.
О Боже. Ничто на этой земле не может превзойти ощущение его губ, вознамерившихся свести ее с ума.
Миранда вцепилась в короткие волосы Чейза. Она объезжала его рот, испытывая безграничное удовольствие, пока его губы теребили и поглаживали ее самую суть. И разлетелась вдребезги, когда оргазм ударил так сильно и быстро, что она оказалась не в силах сдержать его. Прикосновения его рта были слишком чувственными.
А злой медведь усмехнулся, и вибрация его смешка заставила ее захныкать, а затем снова вскрикнуть, когда он проник своим языком внутрь, прижимая бедра сильнее, как будто кто-то отнимал у него лакомство.
Снова пришло возбуждение. Чейз удерживал ее, вылизывая соки, пока Миранда не взмолилась о пощаде.