Ей казалось, что каждое ее ощущение словно усилено в миллион раз. За сомкнутыми веками вспыхивал калейдоскоп ярких цветов. Еще немного — и она, взорвавшись, переживет новое рождение.
Внезапно Рафаэль оторвался от ее груди. Пия почувствовала себя опустошенной. Она открыла глаза, тяжело дыша. В его взгляде читалось удовлетворение собственника.
— Хотел бы я, чтобы ты видела сейчас свое лицо, дорогая. Твои глаза так широко раскрыты, твои губы опухли от моих поцелуев, ты вся дрожишь. Может, принести тебе зеркало?
Рафаэль не сводил взгляд с Пии. В его глазах плескалась тысяча невысказанных желаний и темных фантазий.
— До чего же ты прекрасна!
Он закинул мускулистую ногу на ее бедра и склонился над Пией, опершись на локоть.
— Нет ничего постыдного в том, что ты чувствуешь сейчас, дорогая, в том, что тебе нужно от меня.
Его губы снова сомкнулись вокруг ее соска. Пия вскрикнула от удовольствия.
Широкая ладонь Рафаэля вошла между ее бедер, раздвигая их, а затем он сам лег на Пию, и на его лице появилась озорная улыбка.
Удерживая взглядом взгляд Пии, Рафаэль скользнул пальцем внутрь ее, продолжая ласкать ее грудь. Пия выгнулась на постели и ахнула от внезапного вторжения.
— Ты никогда прежде такого не испытывала? — тихо спросил Рафаэль, словно боясь ее спугнуть.
Пия была не в силах ответить, полностью растворяясь в ощущениях от его смелой ласки. Рафаэль нащупал то место, которое показалось Пии в этот момент средоточием всего ее существа.
— Я жду ответа, моя красавица.
Она покачала головой, приподняв бедра ему навстречу.
— Нет, пожалуйста, Рафаэль!
— Как знаешь, красавица.
Его большой палец продолжал ее ласкать, то нажимая, то поглаживая, и Пия извивалась от этих прикосновений. Казалось бы, все давно объяснила наука: это лишь следствие эволюции. И все же Рафаэль творил с Пией настоящую магию — словно то, что происходило сейчас между ними, невозможно было объяснить теорией.
Мир растворился в чистых ощущениях, почти невыносимое удовольствие накатывало на Пию волнами, унося ее в космос, а затем возвращая обратно, но уже изменившейся.
Отчаянно желая дотронуться до Рафаэля, Пия отбросила прядь волос, упавшую ей на лоб, но тут же замерла в нерешительности.
— Коснись меня, красавица, где хочешь!
Она пробежала пальцами по его телу, ощупала каждый мускул, каждую выступающую кость. Рафаэль улыбался, по-прежнему глядя Пии в глаза.
— У тебя все написано на лице. Ты искренне рассказываешь мне, что я делаю с тобой, стоит мне только провести кончиками пальцев по твоему телу, и оно поет.
Медленными, грациозными движениями он снял с себя джинсы и трусы.