Она убедилась в собственной силе, что превыше силы трав. В силе земли, силе исступления. Слова Мэгги оказались правдой. Нэнс иной породы, чем все. Она встала над рекой, над колдовским потоком, и на обоих берегах оставила свои следы.
А вот матери помочь опоздала.
Несколько недель спустя что-то случилось с руками. Проснувшись, она увидела узелки на суставах больших пальцев и поняла, что это Они ее отметили. Одарили, но взяли за это плату.
Я сделала это однажды, значит, смогу сделать это и опять, думала Нэнс.
Она встала прикрыть дверь, чтобы на дольше хватило тепла очага. На холмах за безмолвной завесой снега мелькали тени танцующих. Нэнс показалось, что она слышит барабанный бой.
Самая ночь для обряда, подумала она, а потом увидела две темные фигуры, бредущие по тропинке к ее бохану.
— Нора Лихи. Мэри Клиффорд.
Обе запыхались, девочка прижимала к груди Михяла, клонясь под его тяжестью.
— Кто-нибудь видел вас?
— Да все на гору ушли.
— Хорошо. Входите, отогрейтесь. Холодает. — Нэнс провела их в дом и указала на ведро теплой воды: — Вот. Обмойте ноги.
Мэри замялась:
— У меня Михял. То есть я… куда мне положить его?
— Он спит?
Мэри отвернула одеяло, которым мальчик был припеленут к ее груди, и покачала головой:
— Глаза открыты. Он вопил, не хотел, чтоб его из дома выносили, но на свежем воздухе, похоже, успокоился.
Нэнс заметила, что Нора в дверях замешкалась, стряхивая с себя снег.
— Входи, Нора, и да благословит тебя Господь. Ты правильно сделала, что пришла. Садись и грейся.
Вдова поджала губы, осторожно переступив порог, огляделась и вздрогнула, заслышав шорох в углу.
— Это всего лишь Мора. Моя дорогая кормилица. Мяту принесли?
Мэри заботливо уложила ребенка у огня, порылась в повязанном крест-накрест на груди платке, вытянула пучок мяты и передала его в руки Нэнс.
— Здесь девять стебельков, так?
Мэри кивнула:
— Они подвяли немножко.
— Ты должна будешь пожевать их.
Нора смутилась:
— Ты хочешь, чтоб она ее съела?
— Не съела, а пожевала, превратив листочки в кашицу. Нам понадобится сок из них. — Нэнс приоткрыла рот, показав на темные свои десны. — Я бы сама это сделала, да вот…
— Давай, Мэри! — нетерпеливо приказала девочке Нора.
Девочка заколебалась, разглядывая стебель мяты на ладони:
— Не хочу…
— Это же простая мята. Что нам, до утра ждать?
Нэнс улыбнулась:
— Я не прошу тебя сделать что-то, чего не сделала бы сама. Клянусь, что это всего лишь мята, та самая, что ты собирала.
Мэри нехотя оторвала от стебля листики и сунула их в рот.
— Сок не глотай, — предупредила Нэнс. Достав деревянную миску, она поднесла ее к подбородку Мэри.