— Гонора Лихи!
Нора, вздрогнув, подняла голову и прикусила костяшку большого пальца. Весь зал смотрел на нее.
Свидетеля-полицейского уже не было. Обвинитель, защитник и судья выжидающе глядели на нее.
Она поглядела на мистера Уолша, который поторапливал ее нетерпеливым жестом.
— Да?
— Не поцелуете ли вы Библию и не принесете ли присягу?
Нора сделала что полагается. Дрожащими руками взяла Библию, показавшуюся ей очень тяжелой.
— Гонора Лихи, не будете ли так любезны описать нам состояние Михяла Келлигера в то время, как он поступил под вашу опеку.
Нора оглядела зал суда, остановила взгляд на лицах присяжных. Они смотрели на нее с интересом, наморщив лбы.
— Миссис Лихи, вам повторить вопрос? Каким образом вы стали опекать Михяла Келлигера?
Нора повернулась к обвинителю. Кто-то в толпе кашлянул.
— Мы оба стали его опекать — я и муж. Моя дочь скончалась, и ее муж привез ребенка нам. Мальчик был как скелет, и мы боялись за него. Казалось, он оголодал. Он не ходил, но я думала, что это просто от слабости.
— Это было впервые, когда вы увидели внука?
— Я видела Михяла и раньше. Два года назад. Тогда он был здоровым мальчиком. Он разговаривал, бегал. Я собственными глазами видела, что он здоров.
— Миссис Лихи, ваш муж умер вскоре после того, как к вам был привезен Михял, не так ли?
— Он умер в октябре.
— Это ведь явилось большим несчастьем для вас — остаться вдовой с ребенком-калекой на руках?
Мартин с монетами на веках, с тарелкой сухих трав на животе, дым от трав в глиняных трубках, которым обкуривали посеревшую кожу покойного. Мартин, пахнувший небом и долиной, Мартин вдруг схватился за сердце и упал на землю, когда боярышник засветился огнями.
— Миссис Лихи? — Это был голос судьи. — Не будете ли вы так любезны отвечать, когда вас спрашивают?
Обвинитель нахмурился:
— Вам было тяжело заботиться о ребенке-калеке в одиночку, будучи вдовой?
Нора облизнула губы.
— Это было большим несчастьем для меня.
— Мэри Клиффорд сказала, что мальчик был обузой для вас, когда вы лишились мужа. Это правда?
— Да. Он был обузой. Почему я и наняла ее. Чтоб была еще хоть пара рук.
— Миссис Лихи, Мэри Клиффорд также утверждала, что, когда она служила у вас, вы перестали называть внука Михялом и стали говорить о нем как о «фэйри». К тому же она сказала, что вы называли ребенка «оно». Будьте добры, объясните суду, почему вы перестали считать Михяла Келлигера вашим внуком.
Нора замялась:
— Я же видела внука раньше. Он совсем не был похож на того ребенка, которого мне принесли. Поначалу я думала, это от болезни, и пыталась лечить его, но ничего не помогало, а все потому, что мальчик был подменышем.