— Давай его сюда! — сказала Нора.
Когда крики стихли, она вышла во двор и протянула руки, готовая взять ребенка. И заметила пустое ведро.
— Ты что, не бочковую воду брала?
— Какую?
— Не дождевую? — Нора ткнула пальцем в сторону стоявшей возле хлева старой бочки. — Сходи тогда опять к роднику, ладно? Принесешь нам еще питьевой воды. Если спросит кто-нибудь, почему опять вернулась, причины не говори. Скажи, что уборка у нас, что ты дом как следует чистишь. А о Михяле — ни слова.
Мэри потащила ведро к роднику, стараясь не вдыхать запах, оставшийся на руках и одежде. Она надеялась, что с полянки возле ясеня женщины уже разошлись, но, спустившись с холма, тут же увидела Эйлищ О’Хара, которая стояла там и болтала с другой, незнакомой женщиной.
— Опять эта девочка тут… — нараспев сказала Эйлищ, мгновенно ее заметив. Она приветственно махнула рукой. — Кейт, это… Как звать тебя, запамятовала?
— Мэри Клиффорд меня зовут.
— Мэри Клиффорд. Та самая, о которой я тебе говорила. Вдова Лихи работницу взяла. — Эйлищ многозначительно подняла брови, кивнув собеседнице, которая с холодным пристальным вниманием уставилась на Мэри.
— Я Кейт Линч, — сказала женщина. — Эйлищ вот тут говорила, что ты у нас в долине пришлая. Что тебя в услужение взяли.
— Верно, — согласилась Мэри. — Я из Аннамора. Это на севере.
— Да знаю я, где Аннамор этот, — сказала Кейт. — Там девок рыжих видимо-невидимо, да?
— Встречаются, — сказала Мэри. Она хотела наклониться, чтоб взять воды. Но Кейт, шагнув, преградила ей дорогу.
— Мы знаем, зачем тебя взяли, — сказала Кейт. — Я с вдовой в родстве, а Эйлищ мне сестра. Муж мой мужу покойной Нориной сестры братом приходится.
— Сочувствую вам в ваших утратах, — пробормотала Мэри.
— Тебя ведь ради мальчишки взяли, правда? Внука вдовы, который сиротой остался, когда дочь Норы умыкнули.
— Умыкнули?
Кейт ухватила ведро Мэри. Костяшки пальцев у нее были красные, опухшие.
— Мальчик ведь не как все, верно?
— Не понимаю, о чем это вы.
Эйлищ засмеялась:
— Вдова прячет его в хижине, но мы-то знаем! Знаем…
Кейт, не выпуская из рук ведра Мэри, приблизилась к самому ее лицу, заглянула в глаза:
— Я вот что тебе скажу, девонька, и лучше ты меня послушай. До тех пор пока дочь вдовы не умыкнули и ребенок этот не появился у нас в долине, Мартин Лихи на здоровье не жаловался. И не бывает так, чтоб здоровый мужчина вдруг падал замертво на перепутье без того, чтоб кое-кто тут руку не приложил. Когда привезли к нам этого подменыша… — Она замолчала и сплюнула на землю: — Когда появилось у Норы дитя это проклятущее, все беды и начались, а теперь вот и Мартин умер.