— Знаешь, что мне нравится больше всего? – шепчет малышка.
— Расскажи.
Ее указательный палец очерчивает правый уголок моего рта как раз в тот момент, когда я хитро улыбаюсь в ответ на ее загадочный вопрос. Осторожно проводит по коже, дрожит, задевая щетину, как будто заводится только от прикосновения моих колючек.
— Мне нравится уголок твоей улыбки, мой Мистер Фантастика, - говорит почему-то шепотом, как будто боится, что ее признание могут подслушать. – Очень-очень нравится. Так сильно, что я бы спрятала эту улыбку под замок. Для себя одной.
Я осознаю, что несу ее в спальню, когда приглушенный свет кухни остается за нашими спинами.
Что я делаю?
— Ты обещал мне, - шепчет на ухо малышка, когда я пинком открываю дверь в комнату. Прохлада скользит по нашей коже, заставляет крепче прижаться друг к другу. – Обещал, что в следующий раз будешь голый и весь мой.
Черт, я ведь правда что-то такое сказал тогда на кухне.
— И никаких скобок, - издевательски говорит мне на ухо.
А ведь я всегда считал себя терпеливым человеком, сдержанным, с холодной головой и полным набором тормозов на любые случаи жизни. Знать бы где была моя голова, когда я забил на них во всем, что касается моей Туман. Потому что совать член в рот девственнице – это как-то…
Пока я подбираю подходящее слово, чтобы описать собственные пошлые фантазии, малышка соскальзывает с меня, пятится к стене, на ходу расстегивая рубашку. Не снимает ее, но дает достаточно намеков мелькающим в белом шелке животиком и черным бюстгальтером, в котором ее грудь выглядит охренительно вкусным десертом. Я бы оставил на ней след от зубов, разрушил безупречное и нетронутое своей «меткой».
Я еще только думаю о том, какой внутри ее рот, а Туман уже выразительно покусывает большой палец. Проглатывает его до самого основания, прикусывает зубами простое серебряное кольцо с разноцветными орнаментами, и почему-то именно этот звук заводит больше всего. Этот звук – и ее влажный палец в плотном кольце губ.
— Уверена, малышка? – Надеюсь, она понимает, что я не смогу «тормозить» позже.
— Еще в прошлый раз, - улыбается в ответ. Открыто, соблазнительно, игриво.
Ох, бля.
Кажется, я чуть не размазал ее по стенке, потому что рванулся весь сразу: обнял ладонями за щеки, вцепился губами в ее пошлый губы, проглотил долгий стон. Моему языку так хорошо внутри, и она так охуенно сосет его губами, что терпение, сдержанность и остатки здравомыслия на хрен вышибает из головы.
— Одно условие, Дым, - играет она, когда я с трудом отрываюсь от ее рта.
Обхватывает мои ладони, проводит пальцами по коже и от вкрадчивых касаний волосками на теле становятся дыбом. Одну мою ладонь заводит себя на затылок, бодается, давая понять, что хочет большего. Интуитивно понимаю, сжимаю волосы в кулаке. Туман жмурится, позволяет мне запрокинуть ее голову назад и одновременно укладывает вторую мою ладонь себе на шею. В тонкой полоске лунного света тугая артерия бешено скачет под кожей. Я немного прижимаю ее пальцем – малышка вздрагивает, прожигает меня зеленым взглядом и почти просит: