Мировая история не знает примеров, когда бы демократическое правление удержалось дольше трёх веков. Единственное исключение — Швейцария. Но она потому и является исключением, что с самого начала отказалась от внешнего расширения и строго ограничила иммиграцию чужеродных элементов. Все остальные знаменитые республики — Афины, Рим, Флоренция, Генуя, Венеция, Псков, Новгород — просуществовали не более двухсот пятидесяти лет, после чего они либо перерождались, либо утрачивали силу и подчинялись иноземным завоевателям.
Неизбежность этого процесса связана с тем, о чём уже было сказано выше: демократия дорога и нужна в первую очередь высоковольтным. Когда же состав населения в стране меняется, когда притекающие извне массы изменяют процентное соотношение высоковольтных и низковольтных, последние начинают использовать своё право голоса, для того чтобы любыми способами ограничивать, подавлять, унижать, даже уничтожать высоковольтных. И те оказываются перед простым выбором: спасать демократию или спасать себя, то есть искать защиты у сильной авторитарной власти.
Двенадцать лет назад я назвал предположительную дату кризиса: 2020 год. Но сегодня история, похоже, собралась перечеркнуть и это моё пророчество и готова скачком перенести её гораздо ближе. Президент Обама всерьёз заявляет о своём намерении «заставить каждого американца покупать медицинскую страховку». («Нет-нет, это вовсе не будет новый налог — только ПОКУПКА!») Федеральный резерв всерьёз требует увеличивать национальный долг до бесконечности. Конгресс всерьёз обсуждает возможность объявления общенационального банкротства. И ни один политик не смеет во всеуслышание указать на главного виновника финансового кризиса: страховой бизнес в союзе с Американской медицинской ассоциацией. Ибо, как и финансовые гиганты, которых правительство выкупало нашими деньгами два года назад, этот альянс сделался ТОО BIG ТО FAIL («Слишком велик, чтобы допустить его разорение»).
NB: Интеллигент с презрением относится к словам, мыслям и чувствам посредственности. Но при этом он страстно призывает к демократии, то есть к власти большинства, то есть к господству посредственности. А потом смотрит с презрением на избранников большинства и говорит: «Какая посредственность!»
Каково веруешь? Каково мировоззреешь?
Любая историческая религия вырастает из страха человека перед Неведомым. Даже атеизм обретает свою силу и привлекательность за счёт того, что он объявляет Неведомое несуществующим, обещает, что наука рано или поздно докопается до его дна и тогда страху совсем не останется места. Но по-настоящему религиозный человек не может удовлетвориться этими розовыми обещаниями, его продолжают тревожить главные вопросы бытия: что есть мир? что есть я? что я должен? на что могу надеяться? Безрелигиозный же характеризуется равнодушием к этим вопросам, его больше волнует, почём завтра будут продавать бензин и с каким счётом сыграют «Зенит» и «Динамо». Он с готовностью принимает ответы, заготовленные для него восторжествовавшим вероисповеданием, и забывает о них.