— Клянусь, что год не слезу с беговой дорожки, когда вернусь домой.
Луис наблюдал за тем, как она ест сэндвич с лососем и спаржей, жмурясь от наслаждения. Было что-то безумно сексуальное в том, как она это делала. Она наслаждалась каждым кусочком, аккуратно облизывала губы и тихо постанывала от удовольствия.
Дейзи заметила, что он наблюдает за ней, и покраснела:
— Такое происходит, когда очень долго себе в чем-то отказываешь. То, что было под запретом, становится предметом желания.
«Ну разве это не правда?» — подумал Луис. Он так сильно хотел эту женщину… Желание было невыносимым, сравнимым с болью. Хуже, чем голод и жажда. Он словно стал зависимым от опасного наркотика. Безумная страсть рушила его контроль над собой, и теперь он не мог думать ни о чем другом, кроме того, чтобы ощутить нежное тело Дейзи под собой.
— Разве не для этого придумали каникулы? Чтобы расслабиться и забыть о правилах?
— Возможно. — Она взяла в руки кусочек сыра «камамбер» и с грустью посмотрела на него. — Тут больше жира, чем во всей этой порции сэндвичей. — Она тяжело вздохнула и положила сыр обратно на тарелку. — Нет. Буду хорошей девочкой.
Луис взял кусок сыра и поднес его к ее губам:
— Будь плохой. Очень плохой.
В ее глазах загорелись озорные огоньки, и она взяла в рот предложенный им ломтик.
— М-м-м. Как же вкусно!
Луис провел большим пальцем по ее нижней губе, чтобы убрать прилипшую к ней крошку, из-за всех сил стараясь не думать о том, каково это — целовать ее. Все в этой женщине привлекало и возбуждало его То, как порою мягко и несколько хрипло она говорила. То, как ее взгляд то и дело падал на его губы, словно она не могла ничего с собой поделать. Когда она была так близко, он ощущал тепло ее тела, соблазнительный запах ее кожи очаровывал и будоражил его ощущения.
Луис мысленно одернул себя, затем потянулся за бутылкой шампанского:
— Тебе подлить?
Дейзи прикрыла ладонью свой бокал:
— Чтобы я выдала тебе все свои секреты, в то время как ты ничем не поделился? Играй честно Расскажи мне что-нибудь, что еще никому не рассказывал.
Луис прикусил губы, задумавшись над тем, стоит ли ему принимать ее вызов. Разве он уже не рассказал ей больше, чем кому-либо? Но то, какими милыми были ямочки на ее щеках и как добродушно блестели ее прекрасные глаза, заставило его сдаться.
— Ну хорошо. — Луис глубоко вздохнул. — Я ненавижу пауков.
Глаза Дейзи удивленно округлились.
— Правда? В смысле, боишься их так, что от страха готов кричать, забравшись на стул?
Он покосился на нее:
— Нет. Я могу переместить их, не впадая в истерику.