— Зайдите на квартиру с ним, пусть вещи возьмет, черт с ним!
Повели его мужики, пересмеиваясь, переглядываясь.
С последним выкриком напряженным потерял Николай силы и безучастно шел, куда вели подталкивая.
Спросили его:
— За вешшами пойдешь, што ль?..
— Пойду.
— Так веди, — куда знаешь.
И чем ближе подходил к домику вдовы машиниста в слободе привокзальной, тем больше не хотелось показываться на глаза Афоньке, на позор себя выставлять перед приятелем, на посмешище, а все-таки шел — расстаться с ложками жаль было, с подарками купчих-молельщиц — с колечками, с перстеньками, с брошками разными — камушками, — годами их собирал, богатство нажил на жизнь вольную. Про ложки подумал, что пригодятся еще на будущее, а подарки жаль было — прежде всего — золото, а второе — взглянет на какой — купчиха вспомнится богомольная, сердобольная, немощная податливостью на кудри его волнистые. От Фенички только ничего не осталось на память, не вещичку хотел получить от ней, а капиталы гракинские, да не удалось, сорвалось, место поповское, житье вольное. Как прибитый пес, шел понурясь.
В домик вошли — хозяйка навстречу:
— Ваш-то приятель сошел от нас.
— Как сошел?!
— Говорил, что место получил в городе и пожитки с собою взял.
— Котомка моя должна быть.
— Ничего не оставил, ничевошеньки, с собою унес все, велел сказать, коли отец Николай вернется, скажите, мол, он знает, куда пошел, и за комнату заплатил дочиста. А про вас говорил, что вы прямо к нему пойдете, такой у вас уговор был. Извольте сами, батюшка, посмотреть в комнате — ничего нет, все с собою взял отец Афанасий.
Огорошило Николая, забежал в комнатушку, под столом, под постелями поглядел, одеяла подымал — тряслись руки, не верил, не хотел верить, что последнее достояние утащил Афонька, оползал углы все, закоулки — нет котомки.
Мужиков-трепальщиков, — глядит, — смех разбирает.
— Чего уж там, отец, — пойдем, видно.
— Пропало твое дело, совсем пропало, — приятель-то у тебя хороший, видно.
— Одно слово, что один, что другой, — пара!..
— Пустите меня, сбегаю, отыщу его, знаю, где он — пошел к Галкиной.
— К кому?..
— К купчихе, к Галкиной.
— Так вы, тово, по купцам промышляете?.. Занятие!..
— Ей богу вернусь, — пустите, в один миг сбегаю.
— Ну, нет, отец, нам тоже ответ держать — не велено.
— Боже ты мой, а я-то глядела что, и не знала, кабы знала, ни за что не пустила бы, городового б крикнула, а не выпустила б. Он-то, как добрый, — приятелю, говорит, передайте, хозяюшка, к знакомым я — отец Николай хорошо знает куда идти.
— Пустите меня, сотенную вам отдам, только б найти его.