Но Андрей не мог оторваться от окна. Он смотрел и смотрел на него, словно увидел там нечто совершенно необычное, не вписывающееся в природу вещей событие, типа НЛО.
— Н…нет. Вы имеете ввиду Лукина? Или кого? — медленно ответил Андрей.
— Нет. Кто-то из посторонних?
— Разве сюда может прийти посторонний? — ответил вопросом на вопрос Андрей.
С внешней стороны в матовое от холода стекло врезались снежинки — он думал, что ветер забрасывает окно песком, но это был снег. Верхушки сосен дрожали от порывов ветра, то и дело стряхивая с себя белую пелену. Снег. В сентябре. Час назад светило солнце и было тепло.
— А что… случилось с погодой? — спросил Андрей, чувствуя подвох. — Ведь перед лекцией, я видел собственными глазами…
Коренастый вздохнул.
— Вот такая у нас погода, — пошутил он, громко сморкаясь. Потом он закашлялся и кашлял долго, так, что Андрей испугался за его легкие.
— Коллега приболел, не сделал вовремя вакцину, — засмеялся сухопарый, открывая вонючий рот. — Ну-с… предплечье…
Он не стал очищать место укола спиртом, а просто всадил шприц со всего размаха в мягкие ткани. Игла, кажется, уткнулась в кость — но это его не смутило.
Андрей дернулся, стиснул зубы, чтобы не заорать.
— Больновато, да? — осведомился длинный. — Ничего, сейчас пройдет. — Он выдавил поршень, потом резким движением извлек шприц. — Готово. Теперь в кровать. До завтра палату не покидать. Впрочем, вы и не сможете. Она закрыта. Если что нужно, на тумбочке зеленая кнопка. Хотя она вам тоже не понадобится. Завтра последний укол и…
Коренастый цыкнул.
— Последний укол из этого штамма, потом новые, — подсказал он, заметив обескураженный взгляд Андрея. — Все, в кровать. Постарайтесь не ходить по палате. В туалет и назад. Хотя, чем там в туалет ходить, не понятно.
Андрей побледнел. Он не понимал и половины из того, что они говорят, но весь этот разговор, как и внешний вид докторов — расхлябанный, с начищенными зубами вызвал в нем подозрение.
Все как всегда у нас, подумал он с горечью. Не могут сделать на уровне, все жалеют денег. Хоть бы персонал подобрали…
Он прилег боком на кровать. Тело начинало гореть. Только теперь он почувствовал, как разбиты все мышцы. Буквально каждая клеточка была больна, кричала, ныла и стонала. Место укола наполнилось огнем и рука — от предплечья и ниже — стала отниматься. Он со стоном перевернулся в кровати и лег на спину.
Доктора были еще здесь. Они деловито обыскали палату, прошлись по каждому закоулку, при этом они сопели, кашляли, сморкались и звучно матерились.
— Ничего, — сказал коренастый. — Пусто. Шефу померещилось. Скажи Газзаеву, пусть сам придет и посмотрит, если он что-то учуял. Я даже в сливной бачок посмотрел.