Разорение было полное. От этих накативших несчастий я «убежал на Восток». Я наивно и безнадежно искал решение мучительных проблем, которые принес кризис капитализма, и, собрав несколько тысяч франков, присоединился к группе архитекторов, отправлявшихся в ознакомительную поездку в СССР. Я не знаю, какой стала Россия при Хрущеве, но желаю от всего сердца, чтобы ее лицо было более светлым и улыбчивым, чем то, которое встретило нас по приезде в Ленинград.
Манера допрашивать, брать паспорта, вид автомобилей на площади, выражение лиц и одежда людей, окруживших нашу группу из двадцати студентов, внезапно превратившихся в миллиардеров, – все дышало нуждой. Я считаю излишним подробно рассказывать об этом путешествии, так хорошо описанном его участниками, более авторитетными, чем я.
Мы перемещались строго по предусмотренному маршруту, ревниво окруженные весьма любезными дамами из «Интуриста». Среди них была даже якобы американская «туристка», настолько очевидная шпионка, что ее вскоре убрали. Наши ангелы-хранители с большим трудом старались удержать нас вместе и помешать увидеть отвратительную нищету, царившую вокруг. Облупленные фасады домов, улицы без машин, толпы людей с отрешенными лицами топтались перед магазинами с пустыми витринами. Иностранцев расселяли в гостиницы, роскошные до 1914 года, но теперь в них ничего не работало. Скудное питание, как будто мы находились в осажденном городе, плохо утоляло наши молодые аппетиты, обостренные пешими прогулками.
Может быть, я и наслаждался бы монотонной поэзией волжских берегов, если бы не клопы. Только Кавказ и побережье Черного моря – лазурный берег России – мне показались, благодаря теплому климату, более приятными и пригодными для жизни. Скажу коротко: путешествие в СССР 1931 года принесло мне много сюрпризов, я был восхищен культурой этой страны в прошлом, разочарован ее ужасным настоящим и преклонялся перед народом, способным переносить такой уровень жизни, не теряя непоколебимой веры в свое будущее и свою миссию. Справедливости ради, надо сказать, что в основе этой нищеты и хаоса лежит вечный Восток. Никто меня не переубедит в том, что Россия при царях знала более высокий уровень жизни, чем тот, который я увидел собственными глазами. Надеюсь, что такая огромная жертва была принесена не напрасно. Но должен сказать, что я вздохнул с облегчением, когда нам вернули паспорта, пароход отошел от берега и покинул советские воды.
В мыслях мы уже видели наш Запад, пусть раздираемый кризисом, пусть омраченный тяжелой потерей и заботами. Каюты третьего класса нашего парохода, обслуживающего портовые города Черного моря, мне показались просто роскошью. А базары Трапезунда