Быть не может.
Она сидела на складе переживаний Хаима Вольфа, за «столиком библиотекаря», и читала главу, начинавшуюся на той странице, где она открыла книгу. После каждого предложения ее так и подмывало закрыть книгу, после каждого абзаца она думала, что затеяла это зря. Но в конце концов – в конце каждого предложения, каждого абзаца – продолжала. Она читала лихорадочно, с тихой злостью, с изумлением, все время что-то подозревая. Быстро переворачивала страницы и, слегка наморщив лоб, пробегала глазами строки.
Вдруг она резко приподняла одну бровь. Захлопнула книгу, положила ее на стол и с опаской вскинула взгляд. Перед ней, опершись на книжную полку и скрестив руки на груди, стоял мужчина, одетый в черное, и смотрел на нее в упор. Когда она вскочила, его губы слегка искривились в легкой презрительной улыбке.
– Ну как? – спросил Стефан. – Хорошая книжка?
– Неплохая, – ответила Оснат. – Актуальная.
– А мне стоит почитать?
– Не уверена, что этот стиль тебе понравится.
– А какой стиль мне, по-твоему, нравится?
– Трудный вопрос. Что любят читать гниды?
– А, – ответил Стефан. – Перешли к личным оскорблениям. Можно по матери? У меня в запасе несколько отличных таких ругательств, если позволишь.
– Как ты сюда попал?
– Ты задала неправильный вопрос, – ответил Стефан. Он оторвался от стены и стал двигаться к Оснат, глядя ей прямо в глаза. Ей даже показалось, что его ноги стоят на месте – настолько отвратительно слитными были его движения: так ползет к цели какой-нибудь червяк или змея с блестящими глазами. – Какая разница, как я сюда попал? Я уже здесь. Ты что, пойдешь искать и закрывать эту лазейку, когда я уже внутри?
Он стоял с другой стороны стола, слегка опираясь на него указательными пальцами и все еще глядя ей прямо в глаза. Она старалась не закрывать глаз, из них едва не закапали слезы. Внутри у нее боролись две силы: одна хотела схватить его руками за горло, другая – обнять. От этой борьбы у нее свело живот.
– Придумай другой вопрос, – процедил он. – У тебя точно получится.
– Почему ты здесь? – спросила Оснат. – Ты сказал, что в нашем распоряжении двадцать четыре часа.
– Я же сказал: я уже здесь, – ответил Стефан. – Но если ты так настаиваешь, отвечу: я сказал «двадцать четыре часа», чтобы вас успокоить, чтобы вы потеряли бдительность. Это называется «уловка». Хочешь – посмотри в словаре, когда мы все закончим. Ты что, правда думала, что я буду сидеть и ждать, пока вы придумаете, как перехитрить меня?
Он выпрямился и наклонил голову набок.
– «Аполлон-семнадцать», – сказал он. – Интересно, кто этот идиот, который позволил себе такое выкрикнуть. Я все думал: зачем кричать в этот момент «Аполлон-семнадцать», тем более с таким воодушевлением? Ты, конечно, понимаешь, что это надо проверить. И вот я проверяю. Смотри-ка, что я нашел.