Она вернулась в «Неустойку», закрыла за собой дверь и заперла ее на все замки.
В скудном освещении, которое пробивалось в бар снаружи, поблескивала стойка. Оснат часто размышляла о том, о чем тихо говорят или молчат у этой стойки, и придумывала свои истории. Старик, который платит за всех, празднует не день рождения внука, а свою отставку из Мосада. Женщина на высоких каблуках пришла сюда не для того, чтобы подцепить кавалера, она сидит и чертит на бумажной салфетке набросок будущего революционного изобретения. Пара, которая приходит раз в год – каждый год – отметить годовщину знакомства. Он грустил, потому что отчаялся найти любовь всей своей жизни, она тоже была грустна, потому что уже не надеялась встретить свою любовь. Они подружились, поженились, и с тех пор каждый вечер они вместе грустят и утешают друг друга: ведь никаких более счастливых встреч в их жизни уже не будет.
В углу темного помещения едва виднелась тень Бена. Его грудь дыханием чуть заметно вздымалась и опускалась. Она подошла к креслу, где он сидел, и огляделась – на всякий случай. Книги нет. Она так и думала.
Оснат отошла от него – а он все спал, еле слышно дыша.
Она тихо спустилась вниз, в подвал. Нащупывая ногами ступеньки, провела рукой по спине – все в порядке, пистолет на месте. В нынешнем состоянии Бен вряд ли сможет многое сделать с этим пистолетом, – так совсем недавно сказала ей мадам Вентор, – и, пока он не проснется, пусть этот ствол побудет у тебя. Почему-то, идя в темноте, она все время невольно проверяет, на месте ли пистолет. Последний раз она ходила в тир давно, только чтобы не разучиться стрелять.
Она не стала зажигать свет в подвале: зачем? Тусклого света с лестницы, который еще и отражался от вентилятора, мерцая металлическими бликами, вполне хватало. Она слепо шарила рукой по книжной полке, пока не нашла нужный переплет. Вытащила книгу, перевернула, поставила ее обратно на полку. Послышалось легкое жужжание – и полки отодвинулись.
На складе переживаний уже горел свет.
Книга Бена ждала ее на столе у входа. Она прищурилась от света и снова окинула взглядом длинный ряд стеллажей, пытаясь представить, сколько здесь переживаний самых разных эпох.
У стола возле входной двери стояли стульчик и белая тумбочка, похожая на мини-бар в старых гостиницах.
Оснат села на стул и взяла «Руководство к действию на ближайшие дни».
Можно? Нельзя?
Да ладно уже, можно.
Зажмурившись, она распахнула книгу на случайной странице.
Затем открыла глаза – и осторожно взглянула на первые строки. Как будто старалась сначала прощупать почву и проверить, точно ли можно продолжать. Слова прыгали перед глазами.