– В сущности, не так много, – сказала Оснат. – Но благодаря ей мы поняли, кто меня ограбил.
– И кто же?
– Молодой человек, которого я считала своим парнем, – охрипшим вдруг голосом сказала Оснат. – Вчера вечером он подмешал мне в стакан переживание отношений, которые у нас якобы были, и я доверилась ему и дала ключ от квартиры.
Мадам Вентор вытащила из кармана блузки самокрутку и зажала в пальцах. Зажгла один конец, второй взяла в зубы, сказав:
– А я знала, что у тебя нет молодого человека. Иначе я бы услышала о нем много раз до этого.
– Да, – подтвердила Оснат. – Надеюсь, вы довольны. А я, например, хочу его прибить.
– Не сможешь, – сказала мадам Вентор и выпустила маленькое колечко дыма. – Не знаю, сколько он тебе подмешал, но, даже если всего несколько капель, сразу это переживание не пройдет. А если больше, то может остаться навсегда. Ты все еще влюблена, даже если знаешь, что на самом деле совсем не влюблена.
– Это то, о чем я думаю? – спросил Бен, имея в виду самокрутку.
– Не-е-ет, с чего бы. Это из стеблей цветов Баха[17]. – Мадам Вентор замахала руками. – Ну и как зовут твоего парня, который на самом деле не твой парень?
– Стефан, – сказала Оснат. – Если это его настоящее имя.
– Это больше, чем удалось выяснить мне, – призналась мадам Вентор и снова откинулась на спинку дивана, выпустив еще одно кольцо дыма в воздух. – Я весь день ходила, искала переживателей, которые у нас учились, а сейчас фрилансеры, спрашивала: может, они слышали о ком-то, кто пытался продать дорогую бутылку, которую где-то раздобыл. Никто не слышал. Все заняты только своими делами.
– А как это вообще – работать переживателем-фрилансером? – спросил Бен.
– У большинства из них есть сайт, у кого-то – офисы. Одно из двух: либо они продают старые переживания, пользующиеся спросом на рынке, например важные исторические события или приключения, то, что обычно всем нравится: путешествия, экстремальный спорт, – либо работают по заказам, выполняют задания от людей, которые могут себе позволить за них заплатить. Первых найти проще: они сами рекламируют себя повсюду и распространяют слухи о том, что предлагают. Такими как раз и были почти все, с кем я сегодня говорила. Людей второго типа отыскать труднее, и услуги их дороже. Они не рассказывают, что делают, потому что анонимность – это часть их престижа, а у их работодателей – право собственности, скажем так. Как на роскошные машины или домашних животных. Они держат своего собственного переживателя, чтобы он делал за них всякие безумные штуки, – от скуки, сделать это самим у них нет времени или им слабо́. А самые умные пользуются услугами переживателей ради того, чтобы получить новые черты характера, измениться – и лучше подходить, к примеру, для делового мира, политики или любой другой системы, в которой они работают. Скажем, обычный человек хочет стать смелее и покупает переживание – прыжок с парашютом или, там, спасение ребенка на пожаре. А эти отправляют переживателя биться с уссурийским тигром, которого морили голодом. Не потому, что это даст им более качественное переживание, а просто потому, что они это могут.