- Вот насмешил, начальник! Чтоб Агафон, да в гору полез?!
- А когда людей ждать?
- Каких людей? - удивился Сказкин.
- Как это "каких"? Ты зачем бегал к Агафону?
- "Тозовку" взять.
Я поперхнулся, откашлялся, схватил Серпа за плечо.
- И ничего не сказал Агафону о Краббене?
- Что я - трепач? Взял ружьишко - и обратно. Сами управимся! Учти, я конюхом был!
Он поднял на меня взгляд и ахнул:
- Начальник! Где ты нахватался седых волос?
- Покрасился... - буркнул я.
И отвернулся.
Действительно, о чем тут говорить?
Вон на песке валяется метровая сельдяная акула. Час назад ее не было, а сейчас валяется. Шкуру сельдяной акулы не берет даже штык, а сейчас она вспорота, как консервная банка... Это даже Сказкин оценил. Дошло до него влипли! Но вслух он сказал одно:
- Я же о тебе думал!
ТЕТРАДЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ТЕРЯТЬ НЕОБЕЩАННОЕ
Второе пришествие. Все для науки. Человек-альбом.
Серп Иванович не сдается. Кстати, о проездном.
Плач в ночи. Сируш, трехпалый и мокеле-мбембе.
Как стать миллионером. "Воздух". Удар судьбы.
Ветры, дующие с прибрежных гор, бывают настолько
сильными, что на всей водной поверхности залива образуется
толчея, воздух насыщается влагой, а видимость ухудшается.
Поэтому входить в залив Львиная Пасть при свежих ветрах с
берега не рекомендуется. Летом такие ветры наблюдаются
здесь после того, как густой туман, покрывавший ранее
вершины гор, опустится к их подножью. Если вершины гор,
окаймляющих залив, не покрыты туманом, можно предполагать,
что будет тихая погода.
Лоция Охотского моря.
Загнав Сказкина в пещеру, Краббен не ушел - за мрачным горбатым кекуром слышалась возня, тяжелые шумные всплески.
Нервно зевнув, Серп Иванович перевернулся на живот. Выцветший тельник задрался, и на задубевшей коже Сказкина обнажилось таинственное лиловое имя - _Л_и_л_я_. Вязь сложного рисунка терялась под тельником: какие-то хвосты, ласты - Сказкина душили неизвестные гады.
- Туман будет, - зевнул Сказкин.
Гребень кальдеры заметно курился. Дымка, белесоватая, нежная, на глазах уплотнялась, темнела, собиралась в плотные и плоские диски.
- Скорей бы...
- Почему?
А ты погляди вниз!
Серп Иванович поглядел и ужаснулся:
- Какой большой!
- Уж такой! - кивнул я не без гордости.
То уходя в глубину, то вырываясь на дневную поверхность, Краббен, гоня перед собой бурун, шел к Камню-Льву. Солнце било в глаза, и я видел Краббена лишь в целом - огромное черное тело, буравящее воду. На ходу голова Краббена раскачивалась, как тюльпан. Он как бы кивал: я ненадолго, я сейчас вернусь! На всякий случай я так и предупредил Сказкина: