И ощутил во взгляде старого дипломата неподдельное уважение.
После того как Гирс откланялся, император посмотрел на груду бумаг и пакетов ожидающих решения. Все это предстоит ему, самодержцу всероссийскому изучить и желательно сегодня.
Вот ужо – самодержец! – усмехнулся про себя Георгий. Какой он самодержец – если не может повелеть быть в сутках хотя бы двадцати пяти часам?!
* * *
Вскоре России были переданы со всеми возможными извинениями найденные услужливыми турецкими властями российские подданные. Семеро стариков – не возвращенных в прошлые годы пленных – иные с семьями, пятеро грузинок и лазок – проданных на ту сторону ушлыми контрабандистами, три черкешенки из племени адыгов (видимо паши с сераскирами предпочли перестраховаться). А кроме того – пара дюжин обманом завербованных в Польше и Подолии девушек, и вдова богатого купца Гюрем-эффенди – Марьям – она же Акулина Данилова, дочь матросской вдовы из Севастополя – и с ней её четверо детей.
С тех пор пытавшегося торговать россиянами вылавливали и сдавали османским палачам сами работорговцы – чтоб самим не оказаться в руках у палачей Белого царя – хотя до настоящего страха перед «Темир-Гявургом» было еще далеко…
* * *
7 августа 1889 года. Гатчина
«Получается это первое сделанное мной назначение в верхах?» – подумал Георгий провожая дядюшку.
Собственно это было второе назначение. Первым было утверждение адмирала Чихачева на должности морского министра вместо прежней – главноуправляющего военно – морским министерством. Собственно сделал он это просто ради ясности в должностной иерархии. Но немедленно явился генерал – адмирал Алексей-Александрович. Этот упитанный толстяк прозванный друзьями «бонвиван международного масштаба» а недругам «семь пудов августейшего мяса» тут же с порога принялся жаловаться – мол его выходит что отправили в отставку, ибо министерством то руководил он, а Чихачев был лишь вторым…
По мнению Георгия которое он составил бегло ознакомившись с делами – воистину «нехорошо многовластье!» как говорил еще император Август. Но не прогонишь же взашей родного дядю!
– Господин-генерал – адмирал, – с напускной суровостью изрек он. Ни о какой отставке речи нет. Я лишь позволил себе уточнить полномочия…
Собственно вы как были так и остались высшим военно-морским чином империи Российской. И соответственно на вас, Алексей Александрович, вся морская политика держава. Вся. Морская. Политика! – назидательно поднял он палец вверх.
– Но что есть морская политика? – жалобно осведомился генерал-адмирал. Я недурно как хочется надеяться понимаю в кораблевождении и командовании эскадрами и флотами… Но политика…