– Кабы только виновных! Кабы только об отдельных фактах разговор! – печально всплеснул руками Константин Петрович. Ведь судить не людей нужно – систему. Разве мыслимо такое? И покачал головой.
Заседание возобновилось. Начались прения.
Вначале слово взяли великие князья.
– Тут нечего долго обсуждать! – заявил Владимир Александрович. Под суд. Всех!
– Судить бы их всех по Военно-Уголовному уложению, шельм этаких! – припечатал Михаил Николаевич.
На лице Кони при этих словах обнаружилось выражение грусти и сожаления – старый либерал не одобрял излишней безжалостности.
Алексей Александрович хотел что то сказать – но лишь махнул рукой. Кажется ему было стыдно за Посьета.
Но нашлись и те кто высказался в защиту.
Взявший слово Ванновский упирал на дисциплину и единоначалие.
– Я буду говорить с позиций военного, – басовито по-генеральски гудел он.
В армии едва ли не главный стержень – это вера в командиров сверху донизу. От фельдмаршала до ефрейтора – но нижестоящий не смеет усомниться в вышестоящем – в том что он не просто старше по чину – но обладает истинным, и не побоюсь сказать – священным – правом приказывать и требовать исполнения. А мы не ефрейтора или околоточного судить собираемся – министра!
Можно ли допустить привлечения министра к судебной ответственности за небрежение своего долга? Доверенное лицо государя, ближайший исполнитель его воли, министр стоит так высоко в глазах общества и имеет такую обширную область влияния, что поколебать авторитет этого звания публичным разбирательством и оглаской представляется крайне опасным. Это приучило бы общество к недоверчивому взгляду на ближайших слуг государя: это дало бы возможность неблагонамеренным лицам утверждать, что монарх может быть введен в заблуждение своими советниками…» Позволю себе процитировать нашего русского Геродота – Ивана Дмитриевича Карамзина:
«Худой министр есть ошибка государева: должно исправлять подобные ошибки, но скрытно, чтобы народ имел доверенность к личным выборам царским».
И в связи с этим я полагаю в качестве наказания был избран строгий выговор с увольнением от службы.
А что до судебного преследования – то ему надлежит подвергнуть непосредственных виновников – машинистов, что разогнал литерный состав сверх допустимой скорости, поездную обслугу что допустила грубые ошибки…
– То есть как «выговор»?! – поднялся с кресла император. – Выговор… и только? Удивляюсь! Извините господа – а никто не забыл что речь идет о гибели царствующего государя??
Бывший министр финансов Александр Аггеевич Абаза – хитрый и умный старец взяв слово начал что называется мягко стелить