Он уставился на нее таким пронзительным взглядом, что ей захотелось провалиться сквозь землю.
— Джанкарло провел последние двадцать лет жизни, оберегая свою семью, усыновил меня, когда мне было восемь, так что, думаю, я вправе судить об этом и не позволю обнародовать частную жизнь семьи в угоду чьего-либо тщеславия.
Коралл заморгала. Раффа полностью контролировал эмоции, однако в его словах ощущалось предостережение.
— Не поняла. Я думала, вы — его сын. Хотя это, конечно, не мое дело.
— Правильно. Не ваше. Однако это общеизвестный факт. Я учился в школе в Швейцарии вместе с Сальваторе. Родители должны были забрать нас на рождественские каникулы, но мои так и не приехали. Опоздали, потому что моей матери пришлось давать интервью. Она была актрисой, а тогда продвигали новый фильм с ее участием. Потом погода резко ухудшилась. Они с отцом оказались погребены под сошедшей лавиной.
— О боже, мне очень жаль. Очень.
— Не извиняйтесь. В тот день меня поддержал Джанкарло, отец Сальваторе, и с тех пор заботился обо мне. Я был счастлив стать частью этой семьи, и поэтому мне очень важно, чтобы честь семьи Ди Вискотти не омрачила эта…
— Сказка?
— История, — уточнил он, внимательно наблюдая за ней. — Я хочу, чтобы все было срежиссировано до последней пылинки пудры на щеке Кайлы.
— Значит, вас не беспокоит художественная ценность снимков, а все это, чтобы убедиться, что никто не сболтнет лишнего, не выставит семью в плохом свете?
— Я знаю, никто не совершит ничего подобного. В противном случае я предъявлю судебный иск тому, кто это сделает. И на любую публикацию, если какое-либо издание будет иметь глупость это напечатать. Не сомневайтесь, синьорина.
— Надеюсь, вы не намекаете, что я способна на это? Я профессиональный фотограф и хочу работать. Не ради того, чтобы прославиться.
Он уставился на нее. Впервые в его глазах промелькнули хоть какие-то эмоции, настолько интенсивные, что Коралл опустила взгляд, уставившись на свое мятое платье, потертые босоножки, потрепанную сумку.
— Я только хочу сказать, что у меня тоже есть свои принципы.
— Я думаю, мы поймем друг друга. Предлагаю вместе пообедать, а потом я покажу вам окрестности. Вы сможете рассказать немного больше о себе и своих представлениях о сказках. Давайте назовем это второй частью «допроса».
Она глубоко вздохнула. Может быть, все обернется сказкой и для нее.
— С удовольствием. — Она подавила улыбку, вызванную теплом, распространявшимся в груди. — Но, может быть, мы опустим допросную часть? Пряник на меня действует лучше, чем кнут.