человеческое тело лишь инструмент, который можно запрограммировать на что угодно. В том числе и парализовать его, вогнать в ступор усилием воли. Уверен, что не случайно Ямагути-гуми избрали Исикаву Гоэмона своим покровителем. Не бога, а человека, совершившего настоящий подвиг ради спасения своего ребенка.
– А сын отомстил за отца? – спросил ктулху.
– Прошло четыре года после казни знаменитого синоби – и правитель Японии Тоётоми Хидэёси скоропостижно скончался, предположительно от дизентерии, – ответил Виктор. – Но люди помнили, что любимым методом выполнения смертельных заказов у Исикавы Гоэмона было пробраться в дом жертвы, повиснуть на потолке с помощью специальных стальных когтей и по тонкой шелковой нити спускать в рот спящей жертвы смертельный яд, капля за каплей. А чтобы убийство было не столь очевидным для окружающих, Исикава всегда подбирал отраву так, чтобы замаскировать её действие под болезнь – в те времена от дизентерии умирали меньше чем за неделю в страшных мучениях.
– Похоже, пацан подрос и всё-таки отомстил за батю! – довольно хмыкнул Хащщ.
– Может, и так, – отозвался Виктор. – А может, всё было по-другому. Некоторые источники утверждают, что помилования не было и отца сварили в том котле вместе с сыном. Но людям всегда хочется верить в легенды…
– А ничего, что мы тут стоим, беседуем? – перебил я его. – Того и гляди куча японцев сюда ворвется, а мы древние легенды обсуждаем.
– Не ворвется, – покачал головой Савельев.
– Откуда знаешь? – удивленно встопорщил щупальца Хащщ.
– Знаю, – вздохнул Виктор. – Чувствую. Всё, что нам нужно, – там.
Он указал пальцем на подножие статуи. После чего добавил:
– И что не нужно, тоже.
– Ничего не понял, – нахмурился ктулху.
Савельев же ничего не стал объяснять. Просто приблизился к статуе, неторопливо обошел ее вокруг, после чего, заметив нечто, недоступное нам, нажал ногой на один из ничем не примечательных выступов на плите. Она вся из выступов была – скульптор имитировал кипящее масло. Поэтому что там Виктор углядел среди каменных бугров, только ему известно.
Однако сразу после этого нажатия под полом додзё что-то загудело. Статуя вздрогнула – и внезапно легко ушла в сторону, словно ничего не весила. Удивительно. Следов на полу от катков не было, рельсов и подавно. Что же за механизмы были вмонтированы в этот постамент? Впрочем, ничего странного. Японцы и не такое могут. Если уж электронную собаку придумали, которая делает всё то же, что живая, только не гадит на ковер и не воет по ночам, то продумать систему передвижения для статуи им точно раз плюнуть.