– Нам туда, – коротко сказал я, кивнув головой в сторону Саркофага. – Похоже, я догадываюсь, из-за чего произошел Большой Выброс. И если мы хотим попробовать его предотвратить, то нам надо очень сильно поторопиться.
* * *
Я знал этот путь до мельчайших подробностей, ибо проходил его много раз.
И каждый раз он был другим.
К Монументу нет одинаковых дорог. Возможно, потому, что он одновременно существует во многих реальностях Розы Миров. А может, колоссальная энергия, которую он излучает, меняет линии вероятности, и, приближаясь к самой известной аномалии Зоны, ты каждый раз проваливаешься в какое-то другое измерение, где Саркофаг имеет совершенно иную архитектуру.
Но всё это не более, чем мои домыслы. А факты таковы, что сейчас мы втроем шли по широкому коридору, заваленному трупами. Здесь лежали и хорошо знакомые мне члены группировки «Борг» в черно-красных бронекостюмах, и «вольные» в своих знаменитых зеленых комбинезонах, и обычные сталкеры, одетые в простые толстовки, способные защитить от ветра, но не от пуль.
А рядом с мертвыми телами лениво покачивались сытые аномалии.
Их было много. Слишком много для одного подземного коридора, пусть даже и довольно широкого.
Огненные столбы, на сленге обитателей Зоны метко прозванные «жарой».
«Электроды» – шары из молний, переплетенных между собой и напоминающих потрескивающий клубок ослепительных змей с изломанными телами.
Двухметровые торнадо – «веселые призраки», внутри которых, словно в шейкерах, колыхалась густая кроваво-черная масса.
«Гравиконцентраты», напоминающие большие кляксы на полу, по краям которых в изобилии валялись кусочки почерневшего мяса, обломки костей и клочки одежды…
Было много и других, как известных мне, так и невиданных доселе. Казалось, все аномалии Зоны собрались тут, по пути прихватив с собой подружек из других вселенных, типа вон того недружелюбного черного облака, притаившегося за очередной горой трупов.
Впрочем, мы были в относительной безопасности. Сытые аномалии редко реагируют на добычу, разве только если она сама не влезет в них по собственной дурости. Поэтому мы шли вперед, осторожно огибая малейшие подозрительные места и гадая, с чего бы это в подземелье Саркофага собралось столь значительное количество смертоносных ловушек.
– Может, они на запах мертвечины притащились? – предположил Виктор. Похоже, ему немного полегчало от пережитого, хоть говорить начал. Или же говорит лишь ради того, чтоб хоть немного отвлечься звуком собственного голоса от мыслей, что давят на мозг многотонной плитой.
– Скорее, энергия их позвала, – отозвался Хащщ. – Та, что идет из сердца Саркофага.