Эбби бросила на него язвительный взгляд из‑под ресниц, и Габриель подумал, что она — единственная женщина в мире, которая так откровенно и скептически относится к его мотивам и так искренне об этом говорит. Она могла читать ему долгие нотации о соблюдении руководящих указаний и барьерах, которые нельзя нарушать, но она лгала самой себе, если считала, что эти барьеры не нарушаются ежедневно, когда она так посматривает на него.
— Вы посылали ее фотографии? — спросила она, усаживаясь в длинный автомобиль на взлетно‑посадочной площадке. — Вероятно, вашей бабушке было любопытно, кто станет вашей женой.
— Я был помолвлен только месяц или около того назад, Эбби. Возможно, мне следовало поручить вам сообщать моей бабушке все подробности, раз я был за пределами страны чаще, чем мне хотелось бы, за последние несколько недель.
— Я бы никогда этого не сделала!
— Нет. — Он пожал плечами. — Как оказалось, даже хорошо, что я не посылал ей фотографии. Моя бабушка просто знает о том, что помолвка состоялась. И больше никаких подробностей.
— Значит, она не знает, кто такая Люси?
— Как я уже говорил, — вкрадчиво произнес Габриель, — я готовил приятный сюрприз. — Он посмотрел в окно, нахмурившись. — Она не встречалась с Люси и даже не знает ее имени, поэтому не представляет себе, как будут выглядеть ее внуки.
Он вздохнул, и Эбби заметила его легкую неуверенность. Он почти ничего не сказал женщине, которая была так ему дорога. Эбби задалась вопросом, не подсознательно ли он сомневался в отношении Люси, как и Люси сомневалась в нем. Если бы он был абсолютно прав, он знал бы, что никакое количество доводов и условий не заменит любовь.
— Я уверена, она не упадет духом. — Эбби старалась быть оптимисткой.
Габриель повернулся к ней с улыбкой.
— Мы скоро это узнаем. Лично я обнаружил, что проще смириться с тем, чего не изменить.
Их взгляды встретились, и Эбби не смогла отвернуться. Она внезапно утонула в темных омутах его глаз и глубоко вдохнула, когда почувствовала, что ей не хватает воздуха.
Вскоре они оказались в городе, и она испытала облегчение, когда Габриель начал рассказывать ей о нем. Она постепенно успокаивалась. За городом небо было светло‑голубым, солнце ярким, а воздух прохладным. Их блестящий черный автомобиль двигался по живописной местности с красивыми и изящными зданиями.
— Ваш водитель отвезет меня в отель? — спросила Эбби, когда Габриель сообщил ей, что они подъедут к дому его бабушки через пятнадцать минут.
— Он сделает то, что я ему скажу, — ответил Габриель с оттенком высокомерия, которое показалось ей одновременно раздражающим и забавным. — Мы приехали.