Повисло короткое молчание, после чего Джаспер ободряюще коснулся её локтя:
— Увы, да. Но ты не одна, мы все здесь такие.
— Значит, и Кюбрэ, и Сандер, и Люсьен, все они… И тот кошмар, о котором болтал Люсьен… И главная причина, что Ангелы дорог не любят вспоминать о прошлом…
— Увы, да. Мне очень жаль. Наша основная задача после появления в стенах Академии, не только оттачивать боевые навыки для защиты смертных, но и оставить прошлое позади. И важно не столько забыть и отпустить, сколько простить, Астильба. И, если обычным студентам достаточно похоронить воспоминания, новому директору нужно именно отпустить боль. Это гораздо тяжелее, понимаешь?
— Более чем, — Эсти заставила себя успокоиться, слегка помассировав виски, затем опустила дрожащие руки обратно на колени. — Я понимаю очень хорошо, учитывая, что для меня это сейчас невозможно. Мне точно не стать директором… Джаспер, у меня в голове не укладывается простая деталь. Если отец устал от того, что я маячу перед его глазами, напоминая о матери, предавшей его, почему просто не отправить меня в какой-нибудь закрытый пансионат в другой стране?
Джаспер вздохнул, о чём-то напряжённо думая. Наконец, ответил:
— Увы, Астильба, я не знаю. Ты стала одной из загадок этой Академии. Я вижу прошлое почти всех, кто ступил на её порог. Но твоя ракушка воспоминаний не появилась, так же, как и «камильтон». Конечно, я наводил справки, но это лишь общие сведения. Я могу только догадываться об истинных мотивах твоего отца. Наверно, ему действительно было слишком больно видеть тебя, после смерти Триши.
Эсти вдруг поднялась из кресла и начала ходить по пустой комнате взад-вперёд:
— Несправедливо! Разве я могу с этим смириться? Не узнав правду, начинать новую жизнь… Я правильно думаю, что другие Ангелы выяснили всё о своём прошлом благодаря… ракушке? Но… может моя, ещё появится, если я буду заниматься усерднее, как и «камильтон»?
— Да, но, возможно, ты обойдёшься без ракушки. Истина просто откроется тебе в нужный момент, когда ты будешь готова.
— Остальным Вселенная преподносит всё на блюдечке. Почему я должна стараться? Зачем тогда быть особенной?
— Подумай о тех, кому хуже, чем тебе.
Астильба остановилась, уперев ладони по бокам синей формы. Ей вдруг очень захотелось смеяться. Обычная истерика, не веселье.
— И кто же несчастнее меня?!
— Ну, например, Люсьен Монти и его компания «Неспасённых».
Девушка хмуро качнула головой. Она остановилась, опираясь рукой о спинку своего кресла, словно не уверенная, что после услышанных новостей, всё ещё сможет держаться на ногах.