Но он крепко прижал ее к себе, пресекая попытки освободиться. Мира почувствовала знакомый запах парфюма, и ей захотелось расплакаться.
— Все, все, успокойся! Это всего лишь заяц, и волк за ним не гонится, уж поверь мне! — тихо заговорил он, обжигая ее лицо горячим дыханием.
— Это было… — заикаясь, начала девушка.
— Знаю, не лучшей идеей было приглашать тебя сюда. Прости, но ничего другого придумать не смог. К тому же мне казалось, что ты знаешь, что я иду за тобой. Я говорил, что не оставил бы тебя здесь одну… — сказал он, слегка отстраняя ее от себя, а потом и вовсе выпуская из рук.
— Но почему вы не вышли на тропинку? Вы же видели, что я одна.
— Обыкновенная мера предосторожности. Я не был уверен, что ты придешь одна. Я не был уверен, что ты не рассказала обо всем Степику. Если мыслить здраво, другая на твоем месте так и поступила бы. У тебя не было причин ничего скрывать… А мне вовсе не хотелось враждебных столкновений с парнями из деревни.
— Нет, я не собираюсь ничего никому рассказывать! — тряхнула головой девушка. — И у меня были причины прийти сюда! И вы можете считать меня ненормальной, потому что мыслить здраво я вообще не умею! Вот только я не понимаю, зачем вам все это… Вы ведь даже имени моего не знаете, и если вы говорите, что не хотите никому причинить вред и не хотите столкновений, я не понимаю, зачем…
— Я знаю, что тебя зовут Мира! — улыбнувшись, сказал он.
Конечно, улыбку его Мирослава не могла увидеть, как бы ни старалась, но она отчетливо «услышала» ее в его голосе.
— Зато я не знаю, как зовут вас! Или это тоже большой секрет, как и ваше лицо, которое вы зачем-то прячете под капюшоном?
— Нет, не секрет. Меня зовут Вадим.
— Приятно познакомиться!
— Мне тоже! — мужчина засмеялся. — Ты успокоилась?
— Вы не ответили на мой вопрос!
— Я не знаю на него ответа.
— Странный вы какой-то! Все происходящее странно… — призадумавшись, девушка сделала несколько шагов в сторону и, наклонившись, загребла ладошкой снег.
Вадим засмеялся.
— Почему вы смеетесь? — обернулась Мира. — Я кажусь вам смешной? Глупой, да?
— Нет, очень и очень юной.
— Ну, не такая уж я и юная! — отважно заявила Мирослава. — Мне уже семнадцать лет!
— А мне двадцать семь. Я старый уже, — сказал Вадим.
— Я не считаю, что вы старый! Двадцать семь — это не много. Вот если бы вам было пятьдесят…
— А что было бы, если бы мне было пятьдесят? — поинтересовался мужчина.
— Я бы решила, что вы какой-нибудь свихнувшийся старик, охочий до молоденьких девушек. И, естественно, не пошла бы в лес ночью с вами, наверняка все рассказав Степику.