Я часто заходил в пустую квартиру с черным ковром на полу. Хозяева не появлялись. Через некоторое время я с удивлением обнаружил, что попросту поселился в ней. По вечерам одиноко сидел на кухне, в единственном помещении, в котором было электричество. Ночью располагался на мягком ковре и погружался в темноту. Изредка ко мне заходила кошка. Как она открывала, а затем закрывала за собой входную дверь, оставалось непонятным.
Работа занимала меня днем, вечером я бездумно сидел над стаканом чая, а ночью проваливался сквозь черный ковер в глубины снов без сновидений. Однако мое природное любопытство открывало всё больше и больше глаз. Ставший непонятным мир дразнил своей близостью и недоступностью.
В ночь, одну из последних ночей бесконечного лета, небо затянулось облаками, поглотившими Луну. Фонари под окнами не светили, и тьма, окружавшая меня, стала абсолютной. Почему-то темнота эта будоражила воображение. Впервые за долгое время я почувствовал себя беззащитным в пустой комнате незапертой квартиры. Тишина становилась осязаемой. Казалось, что рядом кто-то находится. Я встал, пошел на кухню, зажег свет. Помаявшись там некоторое время и немного успокоившись, погасил свет и вернулся к своему ковру. Лишь только лег, страхи вновь начали своими вибриссами касаться моих ступней. Чудились шорохи, казалось, что перед самым моим лицом застыла звериная морда и затаенно дышит, разглядывая меня. Поворочавшись с боку на бок под ее пристальным взглядом, я вновь вышел на кухню и зажег свет. Неяркая усталая лампочка докидывала некоторые из своих лучиков до комнаты, в которой я спал. Этого засыпающего света хватало, чтобы прогнать несуществующих призраков. Я лег и начал смотреть на тускло освещенный дверной проём. Глаза мои пытались закрыться, но свет на кухне временами становился более темным, побуждая искать причину этого в таинственном Некто между дверью и лампочкой. Я вновь широко распахивал глаза, кляня себя за испуг.
Только под утро, когда светлеющее небо, издеваясь, заглянуло в мои зрачки, я смог уснуть.
Следующую ночь я решил провести дома. Посидев немного на казавшейся чужой кухне и побродив между насупленными книжными шкафами, я понял, что здесь мне тоже не уснуть, взял карманный фонарик и, кое-как закрыв дверь, направился к моему новому обиталищу. Старое жилище считало меня чужим.
Я долго бродил по ночному городу, не решаясь войти в дом с дверью без замка. Наконец скучающая комната радостно приняла меня в свои объятия. Как только голова моя коснулась ковра, я заснул.