— Не все из нас хотят пользоваться чужими телами. Некоторые пытаются избежать этого. Поселившись, например, в телефонной сети.
— И такое возможно? — удивился я. Веда пожала плечами.
Пауза легла между нами, как сторожевой пес ложится у собственной миски. Я пытался найти слова, чтобы усыпить его, и не находил. Веда печально глядела на меня.
— Что это за город? — наконец спросил я.
— Его тоже не существует, — просто ответила девушка и, словно невесомая, вскочила на ноги. Сторожевой пес при внимательном рассмотрении оказался маленьким пушистым щенком. Я тоже поднялся и предложил:
— Давай всё-таки спустимся к морю.
Веда кивнула.
Наш дальнейший путь был не таким сумбурным. Грустное оцепенение пробралось в мой мозг, не позволяя перенять беззаботность спутницы. Спускаться по лестницам стало почему-то сложнее, чем вначале. Деревянные, плохо обработанные перекладины натерли руки. Мы спускались всё ниже и всё более и более растворялись в голубом серебре бесконечных граней. Красота окружающего мира просочилась сквозь толстую, но непрочную стену мрачных мыслей, и незаметно наполнила меня целиком, от ступней до самых глаз, и вдруг начала брызгать вокруг смехом, проливаясь через уголки губ. Город затягивал нас всё глубже и глубже. Совсем неожиданно в двух уступах под нами оказалось море. Оно полностью успокоилось, лунная дорожка исчезла, превратившись в точную копию луны, плавающую в глубине. Мы спустились еще ниже и подошли к самой воде. Головокружительное звездное небо раскинулось перламутровой пылью в бездне под нашими ногами. Земля исчезла, мы повисли между небом вверху и небом внизу в центре звездной сферы. Мои руки обхватили тело Веды — единственную точку опоры, до которой могли дотянуться.
* * *
Яркое солнце слепило глаза. Я инстинктивно отодвинулся глубже в тень и только после этого огляделся. Некоторое время пришлось собираться с мыслями, чтобы понять, где я и как здесь очутился. Маленькая комнатка с плохо оштукатуренными стенами и закругленными углами. Низкий потолок. Солома на белом глиняном полу. Ни одного окна. Дверной проём без двери, через который пропитанные ветром солнечные лучи рисовали на полу ослепительный четырехугольник. Запах моря.
Я поднялся на ноги, удивительно бодрый и умиротворенный впервые за долгие месяцы. С удовольствием потянувшись, сделал несколько шагов к дверному проему и выбрался наружу. Бескрайний океан приветствовал меня грохотом прибоя, разбив у моих ступней прозрачную волну. Я оглянулся по сторонам. Город уже давно не спал, горные вершины терялись в полуденной дымке, люди занимались своими делами. Я и забыл, что тут есть люди. Стыдливо юркнул в нору к своей одежде и подумал, что, в общем-то, окружающие одеты немногим более, чем я сам.