— Пойдем на крышу! — неожиданно предложила Энджи и потянула меня за собой куда-то в сторону Бруклина.
— Пойдем тогда ко мне! — ответил я, борясь с сильным желанием поцеловать ее.
Мы спустились в подземку и скоро были в моей квартире, на моей крыше. И весь город лежал перед нами. И снег теперь был ближе. И хлопья успевали коснуться бетонного парапета, прежде чем безвозвратно растаять. Энджи скинула мою куртку и по обыкновению рванула к краю крыши, но я остановил ее, схватив за руку. Я притянул ее к себе и поцеловал в губы. Как же мне было наплевать в тот момент на все незыблемые правила театра «Феникс». Да и что бы Грэм Донс сделал нам, двум фаворитам, приносящим ему оглушительный успех. Я поцеловал Энджи Сапковски, самую странную девушку, которую когда-либо знал. Я поцеловал ее, так и не поверив до того момента во все ее истории с ангелами. Мы стояли, соприкоснувшись губами, несколько долгих секунд. Потом я взял ее лицо в свои ладони и снова поцеловал. Но на два своих поцелуя я не получил никакого ответа. Ее губы даже не дрогнули, не разомкнулись, чтобы принять мой порыв. Вместо этого Энджи отстранилась и, посмотрев мне в глаза, сказала:
— Извини, Нил, я должна тебе все объяснить…
Я замер в ожидании. Сердце остановилось на вдохе. Я вспомнил два уродливых шрама на спине этой девочки и содрогнулся в душе от того, что мог услышать их реальную историю.
— Я не могу ответить тебе взаимностью, — объясняла Энджи. — В физическом плане. Ангелы не созданы для этого. Для всего этого, понимаешь, поцелуев, секса… Ты очень хороший человек, Нил, и если бы я была человеком, то, наверное, назвала бы то, что чувствую к тебе, симпатией или любовью… Наверное, я бы тоже хотела поцеловать тебя или… Но не могу… Надеюсь, ты не сердишься…
— Пойдем спать! — перебил я.
Мы устроились как всегда: я — на диване, Энджи — на моей кровати. Больше всего на свете мне тогда хотелось лечь с ней рядом, обнять, зарыться в ее волосы, вдыхать ее нежный аромат. Но вместо этого я лежал и смотрел в потолок.
— Почему ты так со мной, Эндж? — спросил я, не поворачивая головы.
— Ты так и не поверил мне, да? — с нескрываемой грустью ответила она.
— У тебя были мужчины раньше?
Энджи как будто не слышала моего вопроса.
— Я показала тебе самое интимное, что только можно представить, — говорила она. — Свои шрамы, а ты так и не поверил мне. Если тебя не убедили шрамы от крыльев, то ничто не убедит…
— У тебя были мужчины, Энджи? — не унимался я. — Это же простой вопрос.
Я видел боковым зрением, как она села на кровати, закутавшись в одеяло, и закрыла лицо ладонями.