Потом мы стоим, обнимая друг друга. Дима — в смятении, я — в ожидании. Я вообще себя очень неловко чувствую в его квартире и всё время думаю, вдруг его родители вернутся неожиданно с дачи.
— Как мы будем это делать? — Тяжело сглатывая, спрашивает Сорокин.
— Как хочешь, — отвечаю я, молчу немного и исправляюсь. — А как ты хочешь?
Он пожимает плечами, открывает ещё одну банку коктейля и так же быстро выпивает.
— Я читал, я всё знаю, ты не думай… — тараторит он.
— Да хватит, — перебиваю я. — Что ты там читал! Как ты хочешь? Ты вообще хочешь?
— Да, хочу… — робко отвечает он, стыдливо опускает глаза и почти шепотом произносит, что хотел бы заняться оральным сексом.
Проще говоря, Дима хочет сделать мне минет. Я почти уже восхищаюсь этим парнем — сам я к оральному сексу довольно долго шёл. Для меня это было всё же через чур, совсем из ряда вон, просто верхом стыда и извращения. У Димы, конечно, ничего не получается и очень скоро я останавливаю его. Мы сидим на его кровати и молчим. Да и что тут скажешь — я не думал никогда, что мне придётся быть для кого-то первым гомосексуальным опытом.
— Может, попробуем… — начинает Дима неуверенно, почти заикаясь, — чтобы я сзади… то есть, актив… ну, или как правильно назвать…
Я чувствую, ему так не по себе, что думаю, лучше бы вообще молчал. В самом деле, без слов можно было бы как-то разобраться — от этих разговоров только хуже.
— Угу, — киваю я, — только аккуратнее.
Но аккуратнее у Сорокина, конечно, не получается. Мало того, он ничего особенно не знает о нетрадиционном сексе, так ещё и волнуется, трясётся весь. Он двигается резко и сковано. Ощущения у меня от его попыток осознать свою гомосексуальность, мягко говоря, не самые приятные.
— Блин, — я матерюсь и разворачиваюсь к нему. — Дим, я тебе что, девка какая-нибудь подъездная!
— Извини… — бормочет он.
Зря я так сорвался на него — тут же жалею. Ему вообще хреново становится. Надо быть сдержаннее, а то Сорокин сейчас сквозь землю провалится.
— Может, тогда ты… — неуверенно предлагает он.
Я соглашаюсь.
Первый раз — это очень важно. Я понимаю. С девушкой, не с девушкой, — всё равно. Если первый раз попадётся какой-нибудь козёл, то потом вообще ни с кем можешь не захотеть близости. Я помню свой первый раз — я волновался как перед самым важным выступлением на льду. Даже перед самыми важными выступлениями я так не волновался. И я понимаю, что сейчас творится в душе у Сорокина. Слишком хорошо понимаю. Я очень не хочу обидеть его или задеть. Я стараюсь всё делать и двигаться очень медленно, пытаюсь говорить с ним. Я не хочу, чтобы у него остались неприятные ощущения.