— Я поеду, — говорю Андрею и натягиваю кеды.
— Не надо! — Почти умоляет он. — Я тебя не пущу!
— Я должен поехать! — Убеждаю. — Вдруг ему плохо… Послушай, до туда минут пятнадцать. Если я через двадцать минут не отзвонюсь, тогда вот адрес. — Я быстро пишу на перекидном календаре улицу, номер дома и подъезд, которые мне назвал Дима.
— А если будет уже поздно? — Не унимается Андрей.
— Я должен ехать, — повторяю. — Я не хочу хотя бы сейчас быть трусом.
— Какого хрена, Тёма! — Вздыхает Андрей и разводит руками.
Я убеждаю его, что всё будет хорошо, быстро выхожу из дома, ловлю машину и еду к Димке. По дороге я набираю его номер.
— Алло? — Отвечает он.
— Я еду, — говорю. — Жди меня, слышишь! Буду через пятнадцать минут.
— Жду, — очень тихо отвечает Сорокин.
Я пытаюсь проанализировать его ответ. Очень может быть, что его там держат за яйца дружки. Очень может быть, что это подстава. Очень может быть, что это мой последний вечер. Я думаю, крыша — это ведь не лабиринт, открытое пространство. Я осмотрюсь, если замечу кого-то, убегу. Надо оставить пути для отступления. Надо просто быть готовым. Машина тормозит у нужного подъезда. Я расплачиваюсь с водителем и бегу к дому. Дверь открыта — домофон не работает. На лифте я еду до последнего этажа, потом поднимаюсь по шатающейся навесной лестнице. Она скрипит как сотни скрипок, предвещающих трагический поворот сюжета в фильме. Люк открыт. Я выхожу на крышу.
Я не знаю, как теперь ходить в школу. Я сорвался на Влада сегодня, когда в очередной раз они с пацанами начали радостно обсуждать ролик, в котором отморозки снова издевались над геем, а потом избивали его. Я сказал, чтобы уже оставили эту тему в покое. Я сказал, что не смешно и надо больше думать о себе, но Каримов только отмахнулся, назвав меня придурком и трусом.
— Ты, может, тоже из этих, — хихикает Пашок, — пидорок, может?
— Ты чо несешь? — Грубо отвечаю я. — Совсем офонарел!
— А чо ты их защищаешь тогда? — Продолжает тем же мерзким тоном Пашок.
— Да никого я не защищаю! — Обрываю. — Просто достали уже своими тупыми видео! Как будто поговорить больше не о чем!
— Ты поосторожнее, — толкает меня в плечо Влад. — Это ты тупой, раз не понимаешь, что говно это извращенское мочить надо! Мы в эту группу вступили с пацанами. Ты снами или зассал?
У меня руки холодеют от его слов. Страх встает комом в горле, становится трудно дышать. Меня моментально охватывает панический ужас. Я представляю, как Влад случайно узнаёт обо мне правду… Кружится голова.
— Чо застыл-то? — Толкает меня Пашок. — Нет на примете знакомых пидоров?