Утром мы просыпаемся вместе, и это самое доброе утро в моей жизни. Мы просыпаемся с Артёмом в одной постели. Я потягиваюсь и обнимаю его. Он ворочается, бормочет что-то, и тут звонит будильник на его телефоне. Артём, приоткрыв глаза, отключает его, поворачивается ко мне, обнимает, и так мы лежим ещё, наверное, час. Потом мы едем в Макдоналдс завтракать. У Артёма оказывается осталось ещё немного денег. И первую половину дня мы снова проводим вместе. Мы едем на плотину и просто сидим там на высоком парапете. Потом Левин идёт на тренировку, а я возвращаюсь домой, в свой маленький дерьмовый мир.
— Привет! Где шатался? — С порога спрашивает брат.
— Да так, нигде, — говорю я.
— Ты чо как отвечаешь! — Наезжает Серёга. — С тёлкой был, так и скажи!
— Да, с телкой, — киваю я.
— Чо за телка? — Не отстает он.
— Да так, одна там… — я даже не могу найтись, что ответить. Я даже не могу придумать, что бы такое соврать, а Серёга продолжает доставать меня.
— Из класса что ли?
— Да не, так, познакомились давно уже…
— И чо, дала? — Расплывается в улыбке брат.
— Угу.
Серёга одобрительно хлопает меня по плечу. Я принимаю душ, потом брат зовёт меня посмотреть какое-то видео. Это оказывается ролик, снятый его друзьями. На нём несколько бритоголовых парней кого-то избивают. Я сначала не очень врубаюсь, да и не хочется мне, но Серёга объясняет, что они поймали на улице гея, вернее, парня, который, по их мнению, был геем, и решили его поучить.
— Чему поучить? — Едва не дрожа от страха, спрашиваю я.
— Ты чо, тупой что ли! — Он толкает меня в плечо. — Мужиком научили его быть.
Я киваю. На экране телефона я вижу, как четверо здоровенных фашистов пинают ногами худенького подростка, одетого с узкие джинсы и яркую рубашку. Он закрывается руками, умоляет отпустить его, но они только сильнее бьют, потом мочатся на него по очереди.
— Круто, да! — Ухмыляется брат. — Я тоже в следующий раз пойду в рейд.
— Куда пойдёшь? — Спрашиваю я.
— Ну, на охоту.
У меня ком в горле встаёт, но я собираю все силы, чтобы не выдать страха.
— А с чего они вообще взяли, что он гей, — я тут же осекаюсь, — ну, педик?
— Да его ж видно! Как мудак одет, бабская походка и зассал сразу, как мы его окликнули.
— Ну а вдруг он нормальный пацан, просто так выглядит?
— Ты чо! — Серёга толкает меня в плечо. — Ты за гомосеков что ли заступаешься?
— Да не заступаюсь я, — перебиваю. — Просто как они узнали? У него на лице же не написано…
— У него на жопе написано!
Я говорю, что очень устал, и ложусь в постель. Слава Богу, Серёга скоро уходит, потому что сдерживать слёзы у меня нет больше сил. Я совсем потерял ощущение реальности с Артёмом, а реальность, вот она, спит рядом со мной, на соседней кровати, раскидывает свои вонючие носки и мечтает убивать таких как я. Реальность, она отвратительная, уродливая и опасная.