Я порекомендовал ему каломель, растирание конечностей, усердное применение массажной щётки, приём ванны с горячей морской водой, продолжение приёма противоцинготных овощей, полоскание горла, верховые прогулки и т. д. Наполеон сообщил, что вчера губернатор написал графу Бертрану о том, что он (Наполеон) может съезжать с дороги и спускаться в долину, но эта привилегия не распространяется на его офицеров, если они не сопровождают его.
«Это всего лишь очередная разновидность придирок, — заявил Наполеон, когда я порекомендовал воспользоваться этим разрешением, — так как благодаря этому я стану объектом новых оскорблений, ибо часовые не знают меня, и каждый старый служака, который хочет честно выполнять свой долг, для того, чтобы снять с себя всю ответственность, спросит: «А, нуте-ка, остановитесь, а нет ли среди вас генерала Бонапарта? А, это вы? О, тогда, если это вы, то вы можете проезжать». Таким образом, разве я не буду подвергаться ежедневным оскорблениям и не буду обязан отчитываться перед каждым часовым, который считает вправе честно выполнять свой долг? Кроме того, он не имеет права навязывать больше ограничений моему окружению, чем мне самому. В соответствии с бумагой, которую подписали мои люди, они согласились следовать только тем ограничениям, которые навязаны или могут быть навязаны мне.
Более того, я не признаю его право вводить любые другие ограничения, кроме тех, которые были введены адмиралом Кокбэрном и санкционированы его правительством, если только он не покажет мне, что они были подписаны принцем-регентом или его министрами. Ибо, если он имеет право вводить новые ограничения по своему усмотрению, то он может, следуя своему капризу или придумывая какой-нибудь предлог, в которых он не испытывает недостатка, вводить и такие ограничения, которые окажутся ещё худшими, чем предыдущие. Это одна из причин, почему я не пользуюсь верховой ездой, так как тем самым я лишаю его возможности навязывать мне очередное ограничение. Я не желаю подвергать себя капризу человека, которому не доверяю и которого считаю своим личным врагом. Кроме того, я никогда не покину Лонгвуд без того, чтобы сначала не выслать вперёд Гурго, чтобы он выяснил, не возникнет ли опасность, что я буду остановлен и оскорблён часовыми». Я попросил его разрешения пригласить г-на Бакстера, чтобы вместе с ним осмотреть его. Наполеон сказал, что если симптомы усилятся, то он, вероятно, не будет возражать против визита г-на Бакстера, так как этого хочу я, но при условии, что губернатор не будет вмешиваться в это дело. Если же он вмешается, то Наполеон никогда не даст своего согласия на визит г-на Бакстера.