– Так, – оживился Отто, – здесь просто необходимо мое участие. Я, как представитель его сиятельства, обязан проконтролировать правильность задержания и ареста. И проследить, чтобы наказание присудили справедливое. Не волнуйтесь, господин драконоборец, много времени это не отнимет.
И принялся распихивать локтями толпу, стремясь в середину. Стефану и Клаусу ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
– Ой, что делается, люди добрые! – голосила, перекрывая шум, внушительных объемов тетка, принарядившаяся по случаю ярмарки в клетчатое платье и белоснежный чепец. – Что делается-то! Среди бела дня обворовывают!
Стефан поморщился. Промышляющие в толпе воришки – дело привычное, вон и утром одному накостыляли. Но в завывающей бабенке было нечто настолько неприятное, что симпатии драконоборца самым неправильным образом склонялись на сторону незадачливого преступника. А потом он увидел, кого именно обвиняют в воровстве, и похолодел.
Орущая тетка цепко держала за рукав парнишку-южанина. Рядом с растерянным видом топтался богато одетый юноша, в котором охотники на дракона без труда опознали пажа господина виконта, Агидиуса. Отто сориентировался быстро.
– Всем молчать! – громогласно заявил он. – Я – официальный представитель его сиятельства. Что здесь происходит?
Шум утих в одно мгновение. А потерпевшая выпустила рукав южанина и даже присела.
– Ой, господин секретарь, – пролепетала она.
– Моника! – воскликнул Отто, приглядевшись. – Опять за свое? Плетей захотела?
– Да что вы, господин секретарь, – зачастила Моника. – Я правду говорю, обокрасть меня этот хиляк пытался. Вот не вру, поклянусь, чем хотите.
Между тем толпа вновь заволновалась, а затем раздался зычный голос:
– Посторонись! Дорогу страже!
Переодетая Леона – а юным южанином была именно она – и Агидиус побледнели. Но вот что странно – крикливая Моника тоже переменилась в лице. В глазах Отто появилось и вовсе уж нехорошее выражение, ничего доброго не предвещающее.
– Посторонись!
И в центр круга, свободного от толпы, вывалился, пыхтя, дородный тип в форменной одежде городской стражи.
– И где здесь у нас вор?
– Томас, – неожиданно тихим робким голосом произнесла Моника, – Томас, твое вмешательство не требуется.
Однако Томас оказался не из догадливых. Он уставился на пажа, потом перевел взгляд на Леону, довольно кивнул и произнес:
– Так, быстро все за мной. Ты, ты и ты.
Чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, кому именно надлежит следовать за ним, Томас ткнул пальцем сначала в Монику, затем в Агидиуса, а Леону и вовсе схватил за руку. Девушка поморщилась.