– Да, я просто решил вознаградить сотрудника за хорошо выполненную работу.
Келли уставилась на него, удивляясь, действительно ли он сам верит в то, что говорит. Она дала ему минутку, чтобы опомниться, спасти достигнутый ими прогресс во взаимоотношениях, но Блейк промолчал.
Она собрала свои вещи и подошла к мужчине, который молча стоял у трапа с тех пор, как они прибыли.
– Не могли бы вы помочь мне выбраться с этого катера? – спросила она.
Он любезно улыбнулся ей:
– Конечно, мэм.
Прежде чем ступить на трап, переброшенный на причал, Келли повернулась к Блейку:
– Должно быть, она сделала что-то действительно ужасное, Блейк, потому что вы отталкиваете то, что могло бы… – Она запнулась, но потом все равно сказала: – Могло бы перерасти во что-то. Но не волнуйтесь. В следующий раз, когда я увижу вас, мы можем сделать вид, что этого вечера не было. И что дела друг друга нас не касаются.
Блейк не двинулся с места, он даже не повернулся, пока она разговаривала с ним. Келли едва справилась с болью и обидой, переполнявшими ее.
Она пробормотала благодарность, ступив на причал, а затем быстро пошла прочь от катера. И от Блейка.
Келли вздохнула, глядя на часы на своем столе. Было почти одиннадцать. Она вернулась в отель почти час назад, взяв такси, и все это время наводила порядок в офисе после спешной подготовки к визиту инвесторов.
Как много всего случилось сегодня! Когда Блейк обнял ее после завершения экскурсионного тура и увез отпраздновать успех на своем катере, она едва не рассмеялась, насколько это было невероятно. Почти так же, как заявление Блейка о том, что своим приглашением он просто «вознаграждает сотрудника», которое сильно ранило Келли. Сильнее, чем она хотела признать.
Обидело и то, что Блейк не захотел довериться ей. Конечно, он рассказал ей о разладе между родителями, и признался, хоть и неохотно, в сложных отношениях с отцом. Но стоило ему услышать вопрос о бывшей жене, как он полностью закрылся, вернувшись к образу отстраненного босса.
Направляясь к выходу из отеля, она увидела, что дверь в офис брата слегка приоткрыта. Келли почувствовала себя виноватой, когда вспомнила, что должна была сообщить ему о результатах сегодняшней встречи, и, вздохнув, решила зайти, надеясь, что Коннор уже ушел домой. Впрочем, он не оставил бы свою дверь открытой.
Келли заглянула в офис. Было темно, комнату освещал лишь свет уличных фонарей. В полумраке она увидела очертания фигуры в кресле Коннора. Ее сердце заколотилось в испуге, и она бросилась к нему:
– Коннор, что с тобой?
Только опустившись на колени рядом с человеком в кресле, она поняла, что за столом брата сидит Блейк.