Это был дом Оливера – на тридцатом этаже здания. Отсюда открывался вид на половину Техаса.
Рене подумала о том, что здесь ей не страшны никакие папарацци, потому что это – самое высокое здание в округе, и никто не сможет тайком сфотографировать ее из окна напротив.
Она вздохнула, глядя на поблескивающие внизу огни города. Этот вид все же показался Рене не таким идеальным, как Фред и Уилма, плавающие по глади пруда, но все равно он был потрясающим.
Оливер подошел и встал позади нее. Рене обернулась и посмотрела в его глаза – они горели желанием.
– Да, вид отсюда всегда был красивый, – сказал он, скользнул взглядом к ее груди, шагнул вперед и положил ладони ей на плечи. – Но сейчас он стал еще лучше.
Оливер смотрел на отражение Рене в оконном стекле и ласково потирал ее плечи.
Надо было показать ей всю квартиру, отвести в гостевую спальню и дать отдохнуть – ведь сейчас уже почти ночь. А день выдался поистине сумасшедший. Нельзя забывать, что Рене беременна…
Но едва он коснулся ее, все остальное стало неважным. Оливер обнял Рене за талию.
– Скажи мне, чего ты желаешь, детка. Я хочу тебе это дать.
Она многозначительно улыбнулась в ответ и запустила пальцы в его волосы. Оливер тут же возбудился.
– Я не хочу говорить о безопасности и охране, – сказала Рене, притягивая его за волосы к себе.
– Как скажешь…
Оливер тоже не хотел больше думать о реальности. Рене с ним, здесь и сейчас, и он ее никуда не отпустит!
– Завтра я хочу приготовить печенье, – заявила она.
Оливер скользнул рукой под ее тунику.
– Перед тем как уйти на работу, я покажу тебе, где стоит огнетушитель, – поддразнил он и положил ладонь на грудь Рене.
Оливер не собирался торопиться – ведь впереди у них была вся ночь…
Рене пыталась дышать ровно, что было непросто, потому что секс с Оливером был куда более бурным, чем тот, к которому она привыкла.
Этот мужчина заставил ее поверить в то, что она красива и желанна. Он беспокоился о ней, хотел ее, нуждался в ней, а она рано или поздно разрушит его жизнь. Не специально. Но это неизбежно произойдет: либо Рене подожжет его дом, либо всем станет известно об их связи и репутация Оливера окажется запятнанной. Учитывая, как Рене не везет по жизни, скорее всего, случится и то и другое.
А еще ее близкие предстанут перед судом, а мать, даже сидя во Франции, наверняка найдет способ все испортить, потому что Ребекка Престон не одобрила бы то, что делала Рене. Готовить еду? Выполнять черную работу – мыть посуду? Вести себя неприлично, толкая друга в пруд и громко при этом смеясь? Оставалось надеяться, что никто из пожарных не отправится в редакцию газеты. Если мать найдет способ насолить Рене, она это сделает. Просто из вредности.