– Угу, – кисло согласился тот. – Еще бы она слово свое держала. А то волоки теперь эти дрова…
Он неохотно вышел за дверь и уже оттуда донесся его ликующий вопль:
– А Чайка-то утащила дрова! Все-таки не обманула!
– И правда поразительно сильный дар, – проговорила я.
В проеме двери появилась счастливо улыбающаяся голова Бреда.
– Я чего подумал… Чайка женское платье-то приволокла, а о мужской одежде не вспомнила. Спросить у отца, а?
– Буду благодарен, – с легким поклоном согласился Рок.
Бред с «угуканьем» снова исчез. Только топот его ног недолго доносился с улицы.
– Какое странное место… – растерянно сказала я.
– Вам не нравится?
– Напротив, нравится даже слишком. – Я поколебалась, а потом все же добавила: – Я словно дома. Дворец душит меня, а здесь… очень легко дышится.
Рок непонятно посмотрел на меня и шагнул к тазу с водой. Коснулся воды кончиками пальцев и проговорил, не обращаясь конкретно ко мне:
– Поселение небольшое. Я думаю, здесь домов сто, возможно, немного больше. Хватит ли этого, чтобы осуществить задуманное вами? Вы рассчитывали на сотни человек, а получите десятки. В лучшем случае.
– Я не знаю. – Я устало опустилась на скамейку и обхватила себя руками. – Возможно, это не единственное поселение… Почему вы молчали в разговоре с Радом? – некстати вспомнилось мне.
– А вы хотели бы, чтобы я вмешался?
Я молчала, не зная ответа. Та, большая часть меня, что привыкла жить, полагаясь на решения и помощь мужчин, была в смятении. Другая часть – новая я, испытывала чувство удовлетворения от необходимости решать свои проблемы самостоятельно.
– Вы все верно сделали, – наконец проговорила я.
Рок кивнул. Подошел к сундуку, открыл его и вытащил полотенце с куском мыла. При виде него я чуть не захлопала в ладоши.
Рок положил находку рядом с тазом.
– Поразительно одаренные дети, – сказал он, ненадолго опираясь на ладони, с зажатыми в них мылом и полотенцем. – Если их родители так же сильны, возможно, вам хватит и десятка, чтобы сдержать армию кирков.
– Мне хочется в это верить, – призналась я и, заметив, как Рок прикрыл глаза, встрепенулась. – Вам плохо?
– Нет, уже нет, – он выпрямился и улыбнулся уголками губ.
Я нахмурилась. Порванные нити жизни, завязанные на узелки, не давали мне покоя, но я не знала, что это может значить, и не хотела пугать Рока зря.
– Как вы себя чувствуете?
Тот пожал плечами.
– Прекрасно. Как обычно.
Раздался оглушающий стук дверь, я поморщилась. Грохот внезапно оборвался, и в комнату влетел Бред, всучил Року одежду и снова убежал, бросив:
– Ну все, отец уже серчает! На костре столкнемся еще!