— Ух, как сверкает, — тут же прокомментировал водитель. — Да, давненько такого не было. Еще одна молния попала в высоковольтку впереди нас, уже гораздо ближе. От мгновенно нагревшегося металла пошел пар, а обледенелые провода загорелись, став похожими на новогоднюю гирлянду.
— Ого! — восхитился какой-то мелкий пацан, сидящий со своей мамашей позади меня. — Мам, ты видела? Еще одна молния! Прямо в дорогу перед нами метрах в десяти.
Похоже, кто-то там наверху хорошенько разгневался на этот автобус и стал швыряться в него молниями подобно Зевсу. Водитель изрядно трухнул и вильнул на скорости в сторону, автобус начало заносить правым боком на скользкой трассе.
— Держитесь! — крикнул водитель, бешено крутя баранку и стараясь перестать дрифтовать. Дурак! Надо было садиться не спереди справа, а поближе к хвосту, а то чего гляди налетим сейчас как раз моим окном на какой-нибудь столб. Снова разряд! Прямо перед лобовым стеклом! Настолько близко, что у меня даже волосы дыбом встали, а в ладони, до боли в пальцах вцепившейся в металлический поручень, что-то с жужжанием больно кольнуло, словно я в ладони сейчас держал осу. Автобус резко дернулся, должно быть, молния выбила приличную яму в дороге, а тот послушно в нее угодил. Железный гроб на колесах стал медленно вращаться, разворачиваясь боком к грозно стоящему на обочине бетонному столбу. Пол и сидение трусливо ушли у меня из-под ног. Я хотел зажмуриться, не успел и увидел, как бетонная палка-убийца пролетает мимо меня, врезаясь в корпус автобуса на следующем окне. Удара об него я не почувствовал, находясь в воздухе, зато вполне ощутил твердость бокового стекла, возле которого я сидел. Со звоном разбивающегося этого самого стекла я вылетел наружу. Ну, все — промелькнула мысль. Каюк моей никчемной жизни. Даже горевать обо мне никто не будет, кроме, разве что, единственного друга Макса. А я ведь только начал раскручиваться как вокалист рок-группы… … Я угодил башкой в большущий грязный сугроб, с жесткой обледенелой коркой сверху, до крови расцарапавшей мне щеки. Внутри оказалось много сухого и колючего снега, ставшего мне спасительной подушкой. Приземлился я вполне успешно, но вылезти из сугроба стоило небольшого труда, особенно под звуки разрываемого металла — инстинкты вовсю кричали, чтобы я наоборот зарывался глубже в сугроб. Весь облепленный снегом, отчего похожий на снеговика, я смотрел, как автобус медленно сгибается ровно посередине, издавая противный зубодробительный лязг. Большинство окон со стороны столба выбиты (часть разбиты, часть вылезли целиком вместе с крепежной резиной), но, похоже, вылетел из автобуса только я. Он был совсем рядом, и его продолжало медленно нести по инерции. В мою сторону.