— Страсти какие! — восхитилась бабулька. — А жертвы есть? Ну да. Тебе на старости лет подавай такие вот развлечения. И чтобы трупов побольше, да кишки, кишки повсюду! И непременно плачущие осиротевшие дети, чтобы было, кого пожалеть. Ненавижу.
— Нет.
— Дорогой, — акцент грузина резал мне уши. — А сам цел? Руки-ноги цел? Ну, хоть тебе я не безразличен. По крайней мере, спрашиваешь, на вид, искренне. Или притворяешься?
— Пара царапин, — ответил я. Грузин коротко посмотрел на меня, на секунду задержав взгляд на пластыре на щеке.
— Вах, молодца! — обрадовался он. — А меня вон давеча тоже подбило!
Какой-то мудак в зад въехал, понимаешь? Багажник — блин, а я — вот как ты прямо, пара царапин! Он пустился в долгий монолог на местами корявом русском о том, как он разбирался с этим нехорошим человеком-виновником аварии. Надо сказать, матерился он без акцента. Часов в машине я не заметил, радио тоже не работало. Но точное время я откуда-то знал. Да и не просто час и минуты, а вместе с секундами и миллисекундами — ровно десять вечера, как раз все по нулям. Бред какой-то. Откуда мне знать точное время? Но, судя по положению Луны на небе, где-то так оно и есть. Просто догадка, вот и все. Только затылок немного зудит. Домой я приехал, когда родители уже легли спать. Таксист передумал и денег с меня не взял вообще (слава богу, поскольку они подгорели у меня в кармане слегка). Тихо открыл дверь квартиры, повесил куртку в шкаф, разулся. Зашел в ванную, осмотрел тоненькие царапины, смыл грязь с лица, намазал поджаренные ладони каким-то маминым кремом — авось поможет. Раскидал одежду по комнате и завалился спать, ощутив смертельную усталость. Все это время у меня зудел затылок (я пытался его не чесать и вообще игнорировать), а таймер из головы никуда не девался, исправно сообщая «10:42:54» и так далее. И, уже засыпая, натолкнулся взглядом на старенький будильник с зелеными еле видными в темноте цифрами. «10:34». Врет почти на десять минут, гад!
Неудивительно, что я сегодня опоздал…
* * *
Теория познания Канта. Герменевтика.
— Блядь, — вырвалось у меня. Но очень тихо, препод вроде бы не заметил. Я сел в самый конец аудитории — за пятую парту — и положил билет рядом с листком. Вот там же есть нормальные вопросы, на которые наболтать можно!
Так почему мне опять попался один из немногих, на которые я ничего не могу ответить? Дебилизм какой-то. Так, нужно сосредоточиться и попробовать вспомнить хоть что-то. И шпоры, как назло, были на сдохнувшем телефоне — тот так и не включился, наверно, сгорела электроника. Хорошо хоть одежду нормальную, не горелую, нашел. Кроме куртки. Черт, куртка. Мать утром, когда одевалась, должно быть, почуяла запах гари и быстро вычислила источник запаха. «Что с курткой? Уши надеру!» — обещала оставленная на шкафу записка. Куртку действительно теперь было только выкидывать — запашок тот еще, плюс многочисленные подпалины. И нужен новый мобильник (о нем я еще не сказал). Попал я капитально. Нужно сосредоточиться на билете! Если я опять завалю экзамен — точно из универа выпинут, по слухам, последующие попытки сдаются с комиссией, а им сдать нереально. Так. Кант. Теория познания. Давай, должен же я хоть что-то помнить! Да, я фигней страдал на лекциях, но я же на них ходил! И препод наверняка рассказывал все — если верить статьям в интернете, то все это должно было отложиться в подсознании. Нужно только воскресить это. Интернет. Дурацкая молния! Сожгла мне телефон, и свободный Wi-Fi в университете меня теперь не спасет. В отличие от других двоечников, сидящих здесь со мной в одной аудитории. Вон, почти каждый ковыряется в телефоне, наверняка зашли в интернет. Попробуем взять логикой. Кант. Да, был такой философ. Когда он жил? Кажется, в веке восемнадцатом. Или семнадцатом? Пусть будет восемнадцатый. Во, вспомнил! «Бог умер…» и чего-то там. Это же его цитата, да? Не зря я смотрю сериалы — в одном из них как раз эта фраза была в начале каждой серии. Бог умер — и что дальше? Думай, думай! Стоп, но бог не может умереть, он же бессмертный вроде. Или может? Кто их знает, этих верующих. А Кант был кто? Христианин или мусульманин? Буддист? Или вообще — язычник? Ох, тяжко-то как. Ладно, запишем пока это, авось, чего еще вспомню. Так, теория познания.