– Разумный принцип. Простите меня… за всё.
Она усмехнулась.
– Вам не за что извиняться. Скорее, мне впору просить прощения.
Она всё ещё не отпускала мои пальцы. По правде говоря, я и не торопился высвобождать их.
Мы сидели, не расплетая пальцев, и внимательно изучали лица друг друга.
Мы долго молча сидели, не расплетая пальцев.
Мы… долго.
– Давайте сюда ваше дурацкое вино. Я всё-таки выпью с вами.
* * *
На следующее утро:
– Наверное, это прозвучит бесстыдно… Я хочу, чтобы наше знакомство продолжилось.
– Меня не допустят к тебе, а тебя ко мне. Я не вхож во дворец, Маша.
– Тайно.
– Это может убить твоё доброе имя.
– Но ты захочешь меня увидеть?
– Да.
– Тем хуже для моего доброго имени… Я не желаю потерять и тебя. Я сознаю, что мы согрешили. Нас ждёт покаяние… но только… потом. Потом.
* * *
– Они спустили на воду быстроходную ладью. Их не догнать. А было бы интересно побеседовать…
Ничего ей не отвечаю. Ксения у нас бывшая технистка. Знаток бесценный и… постоянно соблазняющийся тем, чему обязан противостоять. Первая любовь без глубоких рубцов не исчезает.
– Не наша работа – ловить их, – говорит за меня Лобан.
– Угу, – печально вздыхает наша матрона.
Мы забираемся на борт вражеского корабля. Ни одного весла. Они не использовали силу гребцов. И они не могли двигаться столь быстро под парусами. Просто не могли, ветер такой скорости не даёт! Какая-то безобразная труба извергала клубы чёрного угольного дыма, две водяные мельницы, привешенные к бокам железного корабля, бешено вертели лопастями… Кажется, именно мельницы придавали ему способность передвигаться с неестественной быстротой.
Повсюду – пятна копоти, оставленные огнём Каллиника. Деревянные мáсты сгорели дотла вместе с шёлковыми парусами. Но тело корабля цело, и металлические надстройки тоже целы. Три дромона по очереди дали залп зажигательной смесью изо всех сифонов, а наос технистов почти невредим!
Господи, помоги нам! Кажется, нас ожидают трудные времена.
– Где это может быть?
– Только внутри, Коля. Глубоко внутри. Нам придётся спуститься во чрево броненосца.
Ищем отверстие.
Впереди идёт Ксения, она одна способна здесь разобраться. Потом я, замыкает Лобан с ручной огнетрубкой.
Внутри дерева больше. Железо – только одёжки на деревянной плоти.
– Они ещё не додумались всё делать из железа… чуть погодя додумаются, – произносит Ксения.
Я останавливаюсь, как громом поражённый.
– Разве это возможно?
– Да. И уже теоретически предсказано, – не оборачиваясь, отвечает она мне.
Кажется, в одном далёком месте чудовищный «эсминец» производили из чистого металла, безо всякого дерева…