Кэсс хотела ответить, попросить о помощи, но посиневшие губы словно судорогой свело. Не дождавшись ответа, незнакомка, хмурясь, вдруг взяла Кэсс за руку. Прикосновение её ощущалось странно, словно не человек коснулся, а тёплый ветер. Между тем по венам расползалась энергия, которой незнакомка делилась щедро и по доброй воле, будто кормя с ложечки больного. Постепенно в глазах прояснялось, возвращалась жизнь, но в то же время силуэт незнакомой девочки всё тускнел и тускнел, теряя очертания.
— Ты кто? — Поинтересовалась Кэсс. Голос был хриплым.
— Меня зовут Хелен. — Представилась полупрозрачная, как призрак, девочка, — А тебя?
— Я Кэсс. — Ответила та.
— А как ты оказалась в моей тюрьме? — Полюбопытствовала незнакомка.
— В тюрьме?.. — Удивилась Кэсс, — Мы в лесу вообще-то…
Но та девочка уже не слышала, потому что вдруг просто растворилась в воздухе…
Поделившись энергией с сестрой, Кэсс с удивлением заметила, что почти не чувствует упадка сил, хотя Эва была очень голодна.
«Это же сколько энергии мне та девочка отдала! — Удивлялась Кэсс, — Причём сама! Какая добрая… и глупая. Но спасибо, что ли?..»
До самого вечера Кэсс брела по лесу, изнывая теперь уже от самого обычного голода, пусть и не такого острого, как энергетический. Крепко прижимая к себе тяжёлую и то и дело плачущую сестрёнку, Кэсс упрямо шла вперёд, надеясь добраться до города и что-нибудь там украсть, где-нибудь найти местечко и помощь.
Неизвестно, смогла ли бы она добраться, если бы не наткнулась на красивую лесную полянку… сплошь усеянную трупами.
Ей уже не раз приходилось видеть мёртвых, но здесь обнаружилось никак не менее сотни убитых, огромные бурые следы засохшей крови, пахло гарью и мертвечиной.
Едва сдержав рвотный позыв, девочка сначала хотела убежать куда подальше, но тут же остановилась, подумав, что у этих мёртвых могли остаться деньги или еда. Им-то они вряд ли теперь понадобятся, а вот им с сестрой могут спасти жизнь.
Положив в кои-то веки уснувшую Эву и размяв затёкшие одеревенелые руки, Кэсс неприязненно поморщилась, стараясь дышать ртом, и принялась неловко обыскивать убитых. Только у одного из четверых она нашла маленький мешочек с деньгами, и принялась было за пятого, когда почувствовала, что он ещё жив. Несмотря на то, что нож был воткнут прямо в сердце, оно билось, и это странное существо ещё дышало. Кэсс предположила, что перед ней не совсем человек, потому что кровь его была не красной и не бурой, а чёрной, как смола. Но выглядел раненный как подросток лет шестнадцати, и Кэсс вдруг почему-то стало его очень жалко. Сама досыта наевшаяся боли и страданий, она пока что не разучилась сочувствовать тем, кто тоже испытывал боль. Впрочем, к желанию помочь примешался не совсем бескорыстный довод: